— Я не фальсифицирую, — сказал Серёжа. — Сейчас мадемуазель выйдет! — Па! Иди в дом! — послышался раздраженный голос Жени.
Покачиваясь, отец девушки исчез. Балконная дверь закрылась. Женя подошла к перилам.
— Привет… — прошептал Серёжа. — Привет. — Ты выйдешь? — Нет, сегодня никак. — Почему? — У нас гости. — А-а… Всё-таки приехали. — Да. В полном составе.
Серёжа смотрел вверх и видел только одно — стройные девичьи ноги под короткой, широкой юбочкой. Ах, как хорошо было бы сейчас очутиться в шахматном павильоне! Желание любви так распирало его, что стало сухо во рту.
Неожиданно озорная мысль пришла ему в голову. И как он такое придумал? Ну, нахал, ну и нахал.
— Покажи мне, — хриплым голосом попросил Серёжа. — Что показать? — тихо переспросила Женя.
Но Серёжа понял, что она сообразила, о чем он её просит. И только делает вид, что не понимает. Ломается! Девчонка!
— Покажи мне… свои ножки. — Ты с ума сошёл, — прошептала Женя, опасливо посмотрев по сторонам. — Покажи, — угрюмо пробормотал Серёжа. — Зачем? — Хочу видеть. — Ты их и так видишь. — Хочу видеть повыше. — Ты бессовестный. — Да, я бессовестный.
Женя, снова опасливо посмотрела по сторонам, а Серёжа едва не взвыл от восторга. Он понял, что сейчас она сделает то, что он просит. И действительно, Женя опустила руки с перил и, взяв край юбки, приподняла её вверх.
Совсем немного.
— Ты что, из-д-деваешься? — Серёжа едва не заикался от волнения. — А что? — Подними повыше. — Это ты надо мной издеваешься. — Если ты не поднимешь выше, я начну орать на всю улицу. — И что ты будешь орать? — Что люблю тебя. И гости твои услышат. — Ты с ума сошёл… — Сошёл. Подними повыше. — Ты чокнулся… — Да, я чокнулся. Подними…
И Женя потянула юбку ещё выше.
О, боги! Какие у неё были классные ножки!
Серёжа едва не кончил от одного их вида. Мелькнул край белоснежных трусиков.
"Я сдохну!" — подумал Серёжа.
— Я хочу быть с тобой… — едва слышно прошептал он. — Завтра, — оказалось, Женя всё-таки его услышала. — Сегодня… — Завтра. — Что "завтра"? — спросил Серёжа. — То, что обычно. — А больше? — А больше нельзя… — Можно. — Нельзя.
"Я сдохну!" — вновь подумал Серёжа.
— Ладно, я пошёл, — сказал он. — Побудь ещё. Давай поговорим, — попросила Женя. — Завтра побудем и поговорим, — ответил он. — Ты грубый, — грустно сказала Женя. — С тобой станешь грубым… Я пошёл. — Завтра приходи.
Он шёл по улице и голове его стучало это: "завтра приходи".
Но завтра было всё, как обычно. Шахматный столик хоть и был крепким, но всё же не был предназначен для такой интенсивной и регулярной нагрузки.
Серёжины ладони, лаская, скользнули по знакомому пути. Поцелуй взасос был сладким и, казалось, бесконечным.
Голая кожа девичьего живота обжигала своей шелковистой нежностью.
— Женя, давай, сделаем это, — произнес Серёжа хриплым голосом. — Ты с ума сошёл! — Ну почему ты не хочешь, Женя? — Что ты придумал?! — Женя, я мучаюсь. — На тему? — На ту самую тему! — он не знал, сказать ей или нет.
Они помолчали.
Вокруг было совершенно тихо.
Неожиданно где-то недалеко раздался странный, мелодичный звук.
— Что это? — удивилась Женя. — Лягушка, — уверенно ответил Серёжа. — Не смеши! А то я не знаю, как квакает лягушка! — рассмеялась девушка. — А вот и не знаешь. Это древесная лягушка. Она не квакает. — Да? — Да! Это она, точнее, он, так красиво поёт. — Хм! Почти, как птица! — изумилась Женя. — Женя! — воскликнул Серёжа. — Что? — Не отвлекайся от основной темы! — хитро улыбнулся он. — Какой темы? — Я хочу, чтобы… — серёжины пальцы нежно коснулись её лона. — Что? — словно не понимая, спросила девушка. — Давай сделаем это. — Нет. — Я сойду с ума, — обреченно прошептал Серёжа.
Слева снова раздалась переливчатая трель древесной лягушки.
— Ты знаешь… — тихо прошептала Женя. — Что? — Хочешь, мы будем просто друг друга трогать… Как тогда.
Трогать?! Что она говорит? Трогать? Ах, вот оно что! Графологический анализ! Серёжины мысли метались, он не знал, что ответить.
Хотелось честно и прямо рассказать ей про свои исследования в области графологического анализа.
Нет-нет, помня минувшую ссору, он решил не искушать судьбу.
И в тот вечер они впервые друг друга "потрогали".
Это было удивительное ощущение.
Во-первых, Серёжа страшно удивился, как остро Женя отреагировала на осторожное, ласковое проникновение его пальца. Она приглушенно вскрикнула и всё её тело мелко задрожало.
Потом она долго приходила в себя и дышала ему прямо в шею, а Сережа целовал её в ушко.
Во-вторых, когда, отдышавшись, она коснулась его своими пальчиками, там внизу, то это было тоже невообразимо хорошо. Это невероятно удивило Серёжу.
— Так? — спросила она, легонько двигая ладошкой вверх-вниз. — Да… — прохрипел Серёжа. — Скоро? — вопросительно улыбнулась Женя. — Да… — Серёжа почувствовал, что задыхается. — Я никогда не видела, как это бывает… — хихикнула девушка. — Всё, не надо, хватит, — он бережно отодвинул её руку.
Серёжа вдруг устыдился, представив, как на пальцы девушки выплеснется густая струйка его семени.
Это было невозможно.
— Серёжа, давай, я помогу тебе… — доверительно прошептала Женя. — Нет, нет, не надо, — вся кровь бросилась Серёже в голову.
"Я и сам себе помогу", — подумал он.
От волнения сердце, казалось, стучало прямо в ушах.
Прибегая домой, он вспоминал всё, что было сегодня с Женей. И, конечно же, предавался своей традиционной разрядке. О, боже! Он не хотел этого делать, но его словно распирало и не было силы, способной остановить действие. После становилось легче. Но Серёжа был очень недоволен собой. Ну почему она не дает! Получалось, что такая горе-любовь с Женей привела его к ещё более сильной зависимости от ненавистного и сладкого порока.
Серёжа не знал, что делать.
Теперь почти каждый вечер он "трогал" Женю и каждый раз изумлялся, как бурно она реагировала на его дерзкую ласку.
— Тебе было хорошо? — спрашивал он немного погодя. — Да, да, да… — всхлипывала в ответ девушка.
Она никак не могла восстановить дыхание.
"Ничего себе!" — думал Серёжа, — "А что будет с ней, если всё произойдёт по-настоящему?"
— Они кусаются! — как-то заявил Слон, когда зашла речь о девчонках.
Тогда Серёжа не поверил ему, подумал, что одноклассник хвастается.
Но теперь, когда он видел, как Женя теряет голову от его прикосновений, теперь Серёжа понял, что опытный Слон говорил истинную правду.
Серёжа целовал девушку, и она, наконец, успокаивалась.
— Бессовестный, что ты со мной делаешь… — шептала она жалобно.
Потом они замирали, прижавшись друг к другу, лицом к лицу. Женя сидела на шахматном столике, Серёжа стоял рядом, а её обнаженные ноги обхватывали его в поясе. И мысли не было о том, как не эстетично они выглядят.
— Ты меня любишь? — спрашивала Женя. — Люблю, — отвечал Серёжа.
"Зачем я вру?" — думал он.
И где-то в глубине души он чувствовал нарастающее желание оттолкнуть её и уйти прочь, уйти, чтобы никогда к ней не возвращаться. Что-то похожее на неприязнь зарождалось в нём.
Он провожал Женю домой, а потом летел к себе, запирался в комнате и тоненькая бумажная салфетка принимала в себя весь буйный всплеск его страсти.
Однажды он вышел во двор и увидел под окнами своей квартиры кучу смятых салфеток. Очевидно, дворник ушёл в отпуск. Кошмар…
Что делать? Что делать…
Теперь, когда Женя почти прямо сказала ему, что ей вполне хватает контакта с его шаловливыми пальцами, что она, пожалуй, ни за что не пойдет на то, чтобы отдаться ему, теперь он понимал, что графологический анализ хоть и вывел его на правильный путь, но, несмотря на это, достижение результата на этом фронте никак не возможно.