Я – не тот человек, которого мне рисует мое воображение. Я вообразил, что смогу изменить свою жизнь с помощью слов.
Я начинаю бояться мыслей, которые не могу контролировать. Это неудобные и опасные мысли. Я боюсь узнать, что они уже контролируют меня. Мне необходимо вернуть себе прежнюю предсказуемость.
Ты уже прожил доступный тебе вариант жизни. Теперь все твои мысли действия будут только повторением того, что уже было в твоей жизни. Обычно у человека получается мириться с этим.
Мне нравится блуждать по лабиринтам своего сознания. Никогда не знаешь, где можешь оказаться после своей следующей мысли. Однажды ты перестанешь контролировать свои мысли, и мысли начнут контролировать тебя.
Мне необходимо ощущение своей защищенности от мыслей. Если ты перестал контролировать их, от тебя прежнего ничего не останется.
Это история, которую я могу рассказать только самому себе. Никто другой не будет слушать рассказ графомана. Мне нечем привлечь внимание умного человека. Ущербность моего сознания слишком очевидна с первых же фраз.
Я не могу не замечать ограниченность своих мыслительных способностей. Единственный способ для меня ощутить способность мозга думать – выпить зеленого чая.
Я знаю, что мне делать с собой. Мне опять кажется, что знаю. Я продолжаю жить только потому, что в моей жизни появляются новые иллюзии.
В моем прошлом нет ничего, кроме попытки прокричать: я не пустышка.
Мне не удается быть умным ни в одной из своих фраз. Мне удается лишь тщательно фиксировать проявления своей бездарности. Но мне удается ощутить себя счастливым только в процессе этих попыток.
Я уже не боюсь узнать о себе что-то унизительное. Я слабый. Мне придется довольствоваться ничтожным. Теперь мне жить и с этой правдой.
Я унижен ограниченностью своего ума. Но я знаю, что никогда не смогу смириться с этим. Я вынужден пытаться компенсировать недостатки своего ума хитростью и упорством.
Я пытаюсь быть тем, кем мне никогда не стать. В тридцать три это становится только унизительным.
Мне доступен только бег трусцой и имитация творчества.
Я могу только хитрить. В моем тексте нет проявлений ума.
Все мои находки – случайность. И только мне они кажутся интересными находками. Только мне. Для всех остальных читателей мои тексты беспомощны и заурядны.
Я чувствую, что не смогу выдержать сильного напряжения ума. Мой мозг не способен напрягаться.
Убожество твоего сознания никому не интересно. 19 лет клоунады и имитации. Ничтожество в облике Сергея Петровича
Я не просто слаб. Я беспомощен.
У меня нет другого способа вырваться из своей реальности, кроме творчества.
У меня не получается даже притвориться умным.
Только с помощью инъекций чая у меня получается выбраться за границы своих возможностей.
Важен лишь опыт сознания человека. Его тело – расходный материал. Человек – лишь способ существования чистого сознания. Любая человеческая индивидуальность лишена смысла. Важны лишь результаты работы сознания, которые остаются в реальности. Любой человек уходит из реальности без следа. Созданное человеческим сознанием всегда важнее самого человека.
Важны лишь способы, которыми можно дергать за ниточки сознания человека.
Слова податливее реальности. У меня нет возможности влиять на реальность.
Слова дают власть. Мне это необходимо.
Важно суметь взорвать мозг изнутри. На это способно только слово. Только с помощью слов можно перезагрузить сознание.
Я не могу быть сложным. Даже если притворюсь.
В жизни графомана много правил.
Я странный. Мне необходимо остаться таким навсегда.
Не мне соревноваться с умниками. Увы, но не мне. Я могу только молчать в их присутствии.
Мне необходимо тратить время на странного себя.
96
Нужно уметь отпускать себя на свободу. В пределах прежних представлений о реальности мне не уцелеть.
Автор пытается решать проблемы жизни и смерти. Герои его произведений вынуждены решать эти вопросы вместе с ним. Ни одно сказанное слово не удастся вычеркнуть из истории.
Мне необходимо тратить время своей жизни только на самого себя. Моя жизнь всегда параллельна жизни окружающих меня людей.
Мне опять кажется, что достижение цели близко. Это ощущение периодически возникает у меня на протяжении последних двадцати лет.