А это еще что такое?
В груди словно расширялся огненный шар, — я именно так это ощущала — и от него тонкие золотистые ниточки тянулись к пальцам, а из них в плечи. В мои многострадальные плечи, которые чудесным образом перестали ныть. А если ноги потереть волшебными пальчиками?
Сняв боль и усталость со стоп, я поднесла ладони к глазам. Чудо, конечно, но я видела магию Лизабет, струившуюся под кожей. Видела внутренним зрением.
И имея такие силы, мерзавка обманывала людей.
Где-то через полчаса служанка появилась на пороге комнаты, держа в руках поднос с фруктами. За ней следовал слуга, несший мои баулы. Сгрузив их у дивана, он поклонился и покинул нас.
— Ларс принесет воды искупаться, — сказала девушка и поставила поднос на низкий столик.
— Как тебя зовут? — спросила я, заметив, что глаза у девушки все еще на мокром месте.
— Поли, госопожа…
— Госпожа Лиза, — подсказала я, решив отринуть дурацкое и пафосное Лизабет.
Эту подлую ведьму я уже ненавидела, и всем сердцем желала избавиться от шлейфа ее дурной репутации.
— Почему ты плакала? — поднявшись с дивана, я босиком прошлепала к баулам.
Развязала один, и, как и предполагала, обнаружила там сплошные тряпки и финтифлюшки. Покопавшись в них, в надежде найти хоть что-то полезное, наткнулась на большую книгу, лежавшую на самом дне.
Неужели ведьма не припрятала еще золотых, или на худой конец серебряных, монеток? Я даже на медные согласна. Ой, тут еще какая-то шкатулка.
Девушка за моей спиной всхлипнула. Может быть, я не имела права задавать такие личные вопросы? Обернувшись, сочувственно помотрела на нее, а Поли неожиданно разрыдалась.
— Не обращайте внимания, госпожа, — она замахала рукой, одновременно стараясь подавить рыдания, но это походило уже на настоящию истерику.
— Как не обращать, Поли? Что случилось? — я ничем не могла помочь, но страдания девушки казались такими искренними. В крайнем случае, попрошу Ле Гро…
— Простите, я не имею права вас беспокоить… ик… простите… — ну вот, она еще и перепугалась.
— Постой, Поли! — я приблизилась к ней. — Ты меня не беспокоишь. Но вдруг твою проблему можно как-то решить?
Девушка поникла, спрятала лицо в ладонях и мелко затряслась. Потом, взяв себя в руки, произнесла:
— Моя малышка умирает, госпожа Лиза. Простите…
И она еще извиняется?
— У меня есть два золотых, Поли. Этого хватит, чтобы пригласить лекаря? У вас ведь есть хорошие врачи?
Поли подняла лицо и некоторое время пораженно на меня глядела. А что я такого сказала? О, черт! Здесь везде наверняка сплошные коновалы, как же я не учла! Хотя должны же существовать и магические целители?
— Пришел местный лекарь. Его обычно из города вызывают, но он сказал, чтоб даже не надеялась.
— Давай, я посмотрю на твою малышку, идет? — я старалась говорить поубедительнее. — И мы пошлем за хорошим лекарем магом.
Поли нервно хихикнула. Потом еще раз.
— Госпожа Лиза, маг не станет тратить силу на ребенка служанки, — слова эти прозвучали настолько обреченно, что у меня аж холодок по спине пробежал.
А девушка смотрела на меня, как на очень добрую госпожу, но с придурью.
— И все-таки я настаиваю. Проводи меня к малышке.
Что, что я могу сделать? Одно дело расслабить магией мышцы, но у девочки ведь наверняка что-то серьезное. Схватив книгу, я заспешила за служанкой.
— Ты не знаешь, где наем… мой муж? — спросила я, когда мы миновали пост в дверях и прошли во двор, сейчас пустынный.
— Карл сплетничал, что они с хозяином из-за купца спорят. Их светлость хотят ящик присвоить, мол, купец их обманул, на ящике символы магические ненастоящие. Не ткани он везет, и не из столицы. А с континента чудищ. А господин наемник печать достал, и что-то там требовал, Карл не понял, что.
Мы вошли в подсобное помещение, и через захламленный разной всячиной коридор прошли в огромную кухню. И как будто в другой мир попали. Мир, наполненный ароматами снеди, приправ, подлив и сушеных трав. Человек пять поваров носились между несколькими длинными столами. В пяти гигантских печах жарилось мясо, что-то кипело и булькало в котелках, с потолка свисали гирлянды из чеснока, перца, лука. По углам стояли корзины и глиняные сосуды. Даже подоконники низких, распахнутых настежь окон, не оставили пустовать и заставили их бутылями и блюдами со свежими овощами.
— Кир, живо принеси уксус! Мати, а ты куда, пострел?! Картошка сама себя не почистит! — прикрикивал высоченный повар, колдовавший над кастрюлей у крайнего очага. Оттуда тянуло запахом грибов и пряной приправки. Ммм.