— Пойдемте, — шепнула девушка и мы нырнули под низкий свод бокового выхода.
И оказались в каморке, уставленной ящиками и бочонками.
— Тут прохлада подходящая, — робко пояснила Поли. — Лекарь сказал, что в прохладе жар сам спадет.
Что?!
Я с ужасом уставилась на девочку лет трех, которую держала на руках немолодая полноватая женщина, лицом очень похожая на Поли. Она сидела на ящике, а перед ней остановился худой как щепка мужчина.
— Не вижу другого выхода, только пустить кровь, — поморщился горе лекарь. — Организм слишком перегрет.
Полная женщина испуганно распахнула глаза, а мужчина раздраженно посмотрел на нас с Поли, размял пальцы и потянулся к мешку, валявшемуся там же на полу. Видимо, в нем у него хранились «медицинские» инструменты.
— Я не позволю вам пускать кровь ребенку, — свой твердый голос я услышала как будто со стороны.
— Не знаю, кто вы, юная леди, но вас никто не спрашивает. Их светлость приказали лечить слуг и я выполняю свои обязанности. Магию на них тратить никто не станет.
Я бросила встревоженный взгляд на девочку. Она вся горела, а в комнате было действительно холодно. Не критично, но для больного ребенка и этого могло оказаться достаточно, чтобы вызвать осложнения. Почему ее родные молчат?
Лекарь поднял свой мешок и достал из него ланцет и банку.
— Я сказала, отойдите от ребенка, — и чего я так шиплю? Но дети для меня святое.
— Идите вон! — рявкнул он.
— Это ты сейчас отправишься восвояси, лекарь недоделанный! — рявкнула я в ответ.
Лекарь поджал губы и, поставив на пол банку, невозмутимо протер ланцет полой камзола.
Но я, пожалуй, возьму назад свои слова об агрессивном напоре. К черту мягкую твердость и ум. Только грубая сила! Только брутальная наглость!
А потом я просто дернула силу… Откуда я ее дернула, кстати? По-видимому, все оттуда же — из недр своей благородной, теперь уже ведьминской души.
Внутри силы было много — раскаленной, как лава, мощной и яркой. И, что меня особенно смутило, какой-то слишком безграничной. Или же я этой границы просто не ощущала, ибо дилетантка.
Лекарь отпрянул, а женщина в ужасе прижала девочку покрепче к груди. Пространство на секунду подернулось рябью, пронесся легкий вихрь. Гребни выпали из прически, волосы разметались по плечам, и я поняла — стоп, Лиза. Я не умею этим пользоваться, и рисковать не стоит.
Сила неохотно заструилась по пальцам обратно и свернулась калачиком в груди. Но и краткой демонстрации оказалось достаточно. Лекарь отмер и испуганно произнес:
— Инициированная ведьма в расцвете силы! Какие мощные магические лучи, какая сноровка!
А за это отдельное спасибо Лизабет.
Я отложила книгу и бросилась к девочке. И почему я не врач? Малышка горела, а я не могла поставить диагноз. Поли тоже подошла и присела в ногах дочери. Посмотрела на меня обреченно. Наверное, уже ни во что не верила.
— Но вы бы все-таки позволили пустить ей кровь, — продолжил донимать нас лекарь. — Герцог платит мне за каждую процедуру…
— Уходите, — угрожающе прошипела я. — Кровопускание убьет такого маленького и слабого ребенка, — и ещё я, кажется, глазами полыхнула, потому что лекарь испуганно вздрогнул.
Слегка согнувшись, стал пятиться назад. Спиной побоялся поворачиваться? Хотя… он же герцогу нажалуется! И с радостью того оповестит, что жена Ле Гро — ведьма. Герцог же, не будь дурак, догадается, что я беглая Лизабет Матье.
Я прикусила губу, обдумывая, как остановить негодяя, но дверь распахнулась и к нам ввалился тот самый дородный повар. Вместо поварского колпака у него на голове красовалась стягивающая волосы сетчатая шапочка. Это смотрелось очень смешно на контрасте с крупными и грубыми чертами его лица, и я подавила смешок.
— Ольф! — взревел повар, — Я предоставляю тебе кладовую, не для того, чтобы ты тут собрания с бабами устраивал! Вон отсюда, живо!
Он предоставляет лекарю кладовую при кухне, чтобы тот таскал сюда пациентов? А если они заразные?!
Что за мир вокруг! Что за темнота некультурная!
— Тут у нас появилась ве… — начал недовольно Ольф, а дальше я как-то даже не успела подумать.
Магия сама сорвалась с пальцев, а книга воспарила в воздух и ударила мерзавца по лбу. Раздался глухой стук и лекарь без сознания свалился у ног повара. Ну, хоть на что-то таинственный фолиант сгодился.
— Бедный господин Ольф переутомился, пока пытался спасти малышку, — заявила я, беря ослабевшую девочку из рук растерянной женщины. — Поли, пойдемте со мной.