«Санти, нам туда? Или лучше перенесем встречу с головой на другое время»? — меня, признаюсь, тоже проняло.
«Любопытно же», — ответил Санти. — «И не бросим же мы Ле Гро».
«Так разве не он эту гадость устроил»?
От сгустков тьмы веяло каким-то холодным ужасом и шериф развернулся, вознамерившись кинуться прочь. Доктор поймал его за плечо и толкнул вперед.
Ведьма закатила глаза и оскалилась в хищной улыбке. Ой.
А дальше я просто рванула вперед и распахнула дверь. В детстве меня учили, что в страшной темной комнате нужно всего лишь включить свет и…
Ну что тут скажешь. Никакой свет не помог бы развеять тот туман, что клочками заполнял игорный зал. Стол парил в воздухе. За ним сидели перепуганный голова Патру (неприятный блондин с мутноватыми светлыми глазами), Ле Гро с опасной улыбкой на красивых губах, и еще какой-то мужчина в куртке наемника.
Еще один гильдейский?
Глава 15
В общем, вся честная компания парила в воздухе, но наемники вели себя так, словно беседовать на высоте трех метров — обычное дело.
— Господин Ле Гро! — воскликнула я. — А как же мои поручения?
Может быть, не самое удачное начало разговора, но мне надо было как-то привлечь его внимание.
— А тут нарисовалась маленькая проблема, — ответил сверху Ле Гро и стол начал понижаться, а за ним опустились на нашу грешную землю и люди вместе со своими стульями.
Голова Патру немного выдохнул, но цвет с зеленого на нормальный не сменил.
— И какая же? — поинтересовалась я, сложив руки на груди.
Хотя, насчет проблемы, кажется, догадывалась. Она как раз сидела и постукивала пальцами по столешнице. Приятное, но хищное лицо, почти белые волосы. Так мог бы выглядеть герцог Парис в ранней молодости.
— Дело в том, что наш хитрый и продуманный голова тоже нанял наемника, миледи, — усмехнулся Ле Гро.
Так я и думала. Гадство какое.
Доктор, прислонившийся к косяку, даже присвистнул. А его матушка ведьма презрительно фыркнула. Неизвестный беловолосый наемник сделал скучающее лицо.
— Пришлось договариваться. Как вы понимаете, теперь я не могу просто взять и свернуть недостойному господину Патру шею.
Недостойный Патру злобно на нас зыркнул.
— А вы собирались? — изумилась я.
— Я собирался выкинуть его из города, если честно, — почесал шею Ле Гро.
Вот так вот просто? Я с сожалением посмотрела на второго наемника. Свалился же на нашу голову.
Госпожа Каро, от недавней хищной улыбки которой не осталось и следа, нахмурилась.
— Увы, увы, — пробормотала она. — Но от графской печати вы, господин Патру, все равно не отвертитесь.
Патру, который уже немного пришел в себя, вскинул голову.
— Я дождусь маркиза Конта… — начал он.
А меня все эти представления очень утомили. Хотелось уже приступить к обустройству замка и хозяйства, а тут этот негодяй нервы трепет.
— Я купила Кувшинку, маркиз не имеет больше влияния на меня, — процедила я.
— Но маркиз все еще ваш опекун! До тридцати лет.
Чего? Гспожа Каро только смущенно пожала плечами, подтверждая слова головы.
— Он имеет право потребовать вашего замужества! — приосанился Патру. — А если докажет, что вы неспособны управлять Кувшинкой…
Про светлую идею накинуть мне на голову мешок он, понятное дело, промолчал.
— Вот когда маркиз прибудет, тогда и станете выпендриваться, — ответила я и призвала печать.
Она повисла между нами и голова немного притих. Ле Гро сидел положив одну руку на колено и мрачно улыбался. Второй наемник, так и не сообщивший нам своего имени, презрительно кривил губы.
Я повторила свои требования и возражений не последовало. Печать принуждала градоначальника подчиниться хозяйке. А беловолосый наемник только и мог, что обеспечивать его безопасность.
Шериф же наш сбежал. Когда мы вышли из игорного зала, его и след простыл.
Мне пришлось устроиться впереди Ле Гро в седле, а доктор запрыгнул на свою лошадку.
— Неприлично, что мне приходится сидеть вместе с вами, — пробурчала я.
— С учетом того, что я ваш охранник, ничего неприличного в этом нет, — прошептал он мне на ухо.
По позвоночнику пробежал табун мурашек и я вздохнула. Еще одна особенность молодого тела, при этом реагирующего на хорошо знакомого мужчину.
— Вы продали сережки? — строго спросила я.
— Продал. Купил подковы, гвозди, дамское седло и даже хлеб, — отчеканил он.