«Через лес проедем беспрепятственно», — сообщил Санти. — «Я научу, как».
«Что связывает Лизабет и Гектора»? — спросила я.
«Эм… Лиза, я не заглядывал в личную жизнь этой прощелыги. Просто в какой-то момент она усилилась, как бывает у ведьм после инициации. Для них нормальную инициацию заменяет близость с мужчиной. А вот был это Ле Гро или кто-то другой, понятия не имею».
«Нужно рассказать ему, кто я. Трудно выносить столько незаслуженного презрения».
«Нельзя! Он сдаст тебя гильдии».
«Ты предлагаешь мне обманывать его? Это нечестно. Я не Лизабет, чтобы манипулировать людьми… И… и какой гильдии, Санти? Что ты от меня скрываешь»?!
«Все сложно», — начал мямлить песец и рассказал мне интересную историю про наемников.
В общем, наемники в мире Эулеи это не совсем профессия. Это брутальный закрытый клуб. Парней в гильдию наемников набирают с детства, а выбирают по способностям. Боевая магия, естественно в приоритете. Чаще всего хватают мальчишек беспризорников, или, бывает, родители сами за небольшую оплату отдают сыновей. В семьях бедняков зачастую по пять-десять детей, вот одного и отдают.
Хотя Ле Гро сказал, что в сундуке инструменты отца. Значит, его отпустили родители? Или он просто солгал?
Но дальше начиналось самое интересное. В гильдии магию мальчишек затачивают под нужды нанимателей — охранять, убивать, выполнять разные темные заказы. При этом все они дают клятву, после которой из гильдии не уйти. Это огромный организм, раскинувший щупальца по всему миру, и каждый наемник неотъемлемая его часть. Все связаны одной клятвой и одной видоизмененной в процессе обучения магией.
Подробностей Санти не знал.
Нанимаясь к кому-либо, наемник давал отдельную профессиональную клятву, например, защищать клиента и хранить его жизнь. В случае нарушения клятвы наемник погибал, так эти страшные законы работали. Потому что гильдия не терпела слабаков и всегда выполняла заказы.
Я со страхом покосилась на спящего Ле Гро, которого тоже мотало из стороны в сторону.
«Мне не известно точно, но я предполагаю, что Лизабет шантажировала его этой клятвой. Возможно, грозилась что-нибудь с собой сделать, если он ее не вывезет. Она была в отчаянном положении. Все женщины, которым она развалила семью приворотными зельями, обманутые мужья, сироты, все желали смерти ведьме. К тому же отчим позже планировал заточить ее в монастырь Молчаливых дев, а для такой яркой и страстной женщины это значило бы сгнить заживо».
«Как-то не хочется, чтобы этот тип находился рядом, Санти».
«Пройдет срок контракта и он уйдет. Гильдия призовет его. А это год, и всё. Потерпи как-нибудь. Главное, не открывай, что ты попаданка. Гильдия охотится на таких людей, чтобы использовать их иномирные знания».
Мы помолчали.
«Я следил за Лизабет издалека и не в курсе ее частной жизни. Но мы наблюдаем за всеми Матье уже несколько веков из-за их соседства с лесом».
«Значит, ты помогал мне, так как знал заранее, что я окажусь в теле Лизабет»?
«Не знал я», — прошептала песец. — «Я помогал бескорыстно. Просто все само собой так получилось. Кстати, я спас твоего кошака! Летал в город, а он, оказывается, от своры собак как раз улепётывал. Пришлось подсобить».
«И где же сейчас кошак»? — спросила я.
«Не знаю. Сгинул куда-то. Глупый».
Нас особенно сильно качнуло и Ле Гро встряхнулся. Что-то прошипел сквозь зубы и протер глаза. Потом приподнялся и застучал кулаком в крышу повозки.
Повозка остановилась.
— Надо бы выйти, в кусты сбегать, поесть. Что скажете, миледи? — поинтересовался он. — Наверняка все нежные места себе натерли.
Щеки непроизвольно вспыхнули, а наемник недоуменно приподнял черную бровь.
— Поможете вытащить корзину? — спросила я, чтобы отвлечь его внимание. Думаю, настоящая Лизабет редко краснела. Или вообще никогда не краснела.
— Все продолжаете хитрить? — сощурился он, но корзину взял и, распахнув дверцу повозки, спрыгнул на землю.
Мне помочь выйти не предложил, грубиян, и я неловко выбралась следом. Подножки у этой колымаги, конечно же, не было.
Купец тем временем распрягал мулов, а мои баулы уже лежали прислоненные к раскидистой ели. Я с удивлением отметила, что мы стоим на проселочной дороге. С одной стороны вытянулась прогалина, с другой подступил дремучий лес. Надо же, а я, оказывается, пропустила момент, когда мы съехали с тракта и отклонились от основного пути.