Я в предвкушении вдохнула побольше воздуха, а Эстель заговорила, рассказывая историю первого графа Матье.
Нет, честно, я растрогалась. Еле сдержалась, чтобы не прослезиться, но не забыла покоситься на герцога Даршо. Этот фейский красавчик тоже узнал историю и хмурился, потирая бритый подбородок.
На всякий случай я прикрылась веером. Вдруг бородавка и маска не спасут меня от разоблачения?
Но в этот миг Эстель закончила рассказывать и сцена погрузилась в полумрак, а затем озарилась золотистым светом.
Спецэффекты тут были на уровне.
К нарисованному пруду выбежала Сибилла. И на этот раз икнула я — светлые косы подчеркнули некоторую грубость ее лица. Они бы ей и брови осветлили, что ли. Черт!
Специально нанятый мальчишка подскочил на месте и закричал: «Новая звезда театра Розы! Смотрите, новая звезда»!
Даршо сощурился и наклонился немного вперед. Но в этот момент к Сибилле выбежал Табо.
— О, мой возлюбленный! — воскликнула она, протянув к нему руки.
На ведьме была надета туника, какие носили в Эулее в древности. Такой наряд считался неприличным, откровенно обрисовывал округлости и разил мужчин наповал. А у Сибиллы в разрезе еще и выглядывала длинная ножка.
Табо выхватил лютню и запел.
Я подперла подбородок кулаком. Вот же… устроили здесь индийское кино. Но зрителям понравилось. Табо весело подмигнул Сибилле и закружил ее в танце. Из-за занавеса высунулось личико Эстель. Актриса почесала нос и поморщилась.
— Мне кажется, или девочка ревнует? — прошептала я, обращаясь к невидимому Санти.
— Еще как, — ответил песец.
Интересно, пока Табо оказывал ей явные знаки внимания, она на бедного фея даже не смотрела. А сейчас вдруг, когда он раскрылся и обхватил за талию ведьму, Эстель спохватилась. Доброе утро, ага.
Но Табо и правда был хорош. Ему очень шел озорной образ.
Сибилла откинулась назад и закинула ногу на бедро менестреля. Я зыркнула в сторону Даршо, который хмурился. Развернувшись, он подозвал к себе слугу и что-то быстро стал говорить ему.
Клюнул?
Затем нам показали сцену красивой и пышной свадьбы на берегу пруда. К Табо и Сибилле присоединились другие актеры, изображавшие родителей. В конце с «небес» к ним спустился Санти и всех благословил.
Я покачала головой и погрозила песцу кулаком.
— Дамы и господа! — воскликнул Табо со сцены. — Если вы хотите такой же красивой свадьбы, то поезжайте в графство Черная Кувшинка! Оно существует!
Зал взорвался овациями, а слуга уже бежал к подмосткам с букетом крупных алых роз. Оперативно подсуетились!
Сибилла ахнула и прижалась к груди Табо. Герцог Даршо подскочил на ноги. Занавес упал, вовремя скрыв участников представления.
Фух. Судя по тому, как покраснел от гнева Даршо, музыкальный фей находился в опасности.
Мы с Санти выбрались из театра через задний ход и тут же попали под контроль Гектора.
— Нечего беременной женщине ходить по театрам, — заявил он, обхватывая меня за плечи.
— Но я хочу проследить за ними! — возмутилась я. — Веселье же только начинается.
Гектор молча подхватил меня на руки. Задержал взгляд на бородавке.
— Хорошо, но следить будешь под моим наблюдением и в последний раз. Хватит интриг с Даршо.
— После того как он соединится с Сибиллой, все интриги закончатся, — пообещала я.
Но потом события завертелись с такой скоростью, что следить ни за кем не пришлось. Вначале раздались вопли, свист и женские призывы о помощи.
Гектор, прямо со мной на руках, побежал на шум. Мы завернули за угол и оказались прямехонько у главного фасада театра. А там творилось такое!
Герцог Даршо тащил на руках Сибиллу! Дама она была фигуристая, с длинными ногами и тяжелыми формами. Герцог слегка приседал, но очень старался.
— Лорд Табольд! Моя невинность в опасности! — голосила Сибилла.
Табо делал вид, что усердно гонится за герцогом, но не может его догнать, так как его тянут назад недруги. В ролях «Недругов» выступали Эстель Роза и некий старец с кудряшками, завернутый в тогу.
— Держись, любимая! — вопил Табо.
Герцог взгромоздил довольную ведьму в седло и посмотрел на Гектора. В его глазах плеснулось торжество.
— Изменяешь жене с бородавчатой, Ле Гро? — едко улыбнувшись, Даршо вскочил на коня.
Сибилла помахала нам рукой, Табо отер пот со лба. На лице Гектора не дрогнул ни один мускул.
Вот за что я люблю мужа — он умеет сохранять невозмутимое достоинство в самых нелепых ситуациях.