– Погоди, – ползущий впереди Евстафьев развернулся ко мне. Я вопросительно кивнул ему.
Дав знак ждать, он забрался в находящуюся рядом подсобку, вернувшись оттуда с рулоном туалетной бумаги.
– Выкинь, я тебе новый куплю, – едко бросил я.
– Заткнись, – Под недоумевающие взгляды, он обмотал себе рот, сделав подобие повязки, после чего протянул рулон нам. Повторив за ним, мы удивленно уставились на него –дышать стало немного легче.
Чем ближе мы приближались к главной лестнице, тем жарче становилось вокруг – пол под нами буквально горел. Но мы ползли вперёд – напуганные, грязные и беспомощные.
Минуя поворот, мы вползли на пролёт четвертого этажа, который стремительно исчезал в языках пламени.
– Помоги…те… кто-нибудь…– донёсся до меня чей-то болезненный, призывный стон. Я обернулся.
Совсем недалеко, у обрушившейся стены, придавленная тяжёлой, обгоревшей балкой лежала Стася. Быстро наступающая стена огня разгоняла мрак, и потому я отлично всё видел.
Я подполз ближе. Балка передавила ей ноги, начисто лишая возможности двигаться. А огонь подбирался всё ближе.
– Прошу, не оставляйте меня здесь…одну… – Она намертво уцепилась за мою руку. По её перемазанному сажей лицу текли слёзы, в светло-голубых, широко раскрытых глазах плескались мольба и бесконечный страх. – Помоги, умоляю…Не бросай…Я не хочу…
Страшный надрыв слышался в её голосе, она дрожала, как осиновый лист. Мимо нас наверх, по лестнице, проползло несколько человек.
Если бы меня спросили, кто лежит передо мной, я бы не ответил. Потому что просто не знал. Сейчас о помощи меня просил не тот человек, который с жестоким садизмом бил меня по лицу. Кто-то другой.
– Ты чего встал? – окликнул меня Евстафьев. – Идём!
Я повернулся в сторону огненной стены, и не смотря на невыносимый жар, меня пробрало до костей. Я вдруг понял, что этот момент разделит мою жизнь на «до» и «после».
Я смотрел на Стасю, она – на меня…
«Месть или человечность?»
– Коля, уводи их.
«И против самого себя мне было не пойти…»
– Ты что, рехнулся? Брось! – рявкнул Евстафьев, накинувшись на меня с холодным бешенством. – Хочешь свою жизнь по ветру пустить? Ради неё?!
– Ты теряешь время, – Я схватил его за плечо. – Всё уже решено – тебе меня не переубедить.
Коля гневно посмотрел на меня. Затем на сжавшихся позади девчонок.
– Быстрее! – срываясь, прохрипел я. – Огонь вот-вот отсечёт выход! Выведи их отсюда.
– Идиот, – Коля встряхнул меня, как покрывало. – Дай обещание, что уйдешь отсюда живым и здоровым, и мы ещё встретимся. И рулон туалетной бумаги принесешь.
– Обязательно, – Непрошеная улыбка растянула мои губы. – Ещё и освежитель в придачу.
Евстафьев крепко обнял меня. У самой лестницы он оглянулся – и столько тревоги было на его дрогнувшем, вечно спокойно-мрачном лице, что у меня поневоле все сжалось внутри. Спустя мгновенье он скрылся из виду.
Теперь назад пути не было. Счет пошёл на секунды, и моя жизнь, как и жизнь Стаси теперь зависела только от меня.
Я подскочил к придавленной девушке, которая тут же намертво уцепилась за меня. Не обращая внимания на её лепет, я быстро обмотал ей рот и нос туалетной бумагой – на её недоуменный взгляд я только уверительно кивнул.
После я принялся непосредственно за балку. Однако, только прикоснувшись к ней, я тут же отдернул руки – балка была горячей. И самое главное – ужасно тяжелой. Наскоро обмотав руки пиджаком, я, нечеловечески напрягаясь, попробовал хоть немного сдвинуть с места эту махину.
«Видно, мало каши ел», – Мой затравленный взгляд заметался в поисках решения.
– Т-ты куда?! Стой!!!
– Не лезь! – Я довольно грубо освободился от цепкой хватки Стаси. – Я здесь, рядом…
– Не уходи… прошу, не уходи, – Каждое слово, сама интонация, с которой она просила меня, были пропитаны таким страхом, такой брошенной безнадежностью и мольбой, что моё сердце вмиг разбухло от нахлынувшей жалости.
Я молча принялся тягать балку, пытаясь, если не приподнять, то хотя бы сдвинуть с места. Стася лишь стонала и плакала, когда я резко двигал этой обгоревшей махиной.
Раздавшийся наверху треск заставил меня вжаться в пол – охваченные огнём полуобгоревшие обломки посыпались на меня. Стена огня приблизилась, дышать становилось практически нечем. Я задыхался удушливым смогом, мои лёгкие выворачивало наизнанку. Что есть силы я вцепился в балку, в последнем отчаянном порыве пытаясь спихнуть её, но…
– Больно… – царапая пол, Стася всхлипнула.