Абдулаев Чингиз
'Гран-При' для убийцы
Чингиз Абдуллаев
"Гран-При" для убийцы
Анонс
Всемирно известный террорист, не знающий жалости, теряет поддержку своих постоянных "партнеров" и в отместку за это "предательство" решает организовать крупномасштабный теракт. Никто не знает, где произойдет кровавая акция возмездия, но спецслужбы мира ухе начинают принимать меры - в игру вступает Дронго, независимый эксперт и супераналитик, распугавший немало загадок.
Лучшему Другу на все времена - моему Отцу - с любовью и восхищением.
Начало
Эр-Русейфа. Иордания. 11 февраля 1997 года
К двухэтажному дому джип подъехал почти вплотную. Сидевший за рулем водитель вышел из машины, оглядываясь по сторонам. Оставшийся в джипе пассажир опустил правую руку, в которой держал израильский короткоствольный автомат "узи". Под ногами лежали готовые к бою гранаты. Они перекатывались внизу, как экзотические плоды, купленные на восточном базаре.
Водитель подошел к стоявшему рядом с домом второму джипу. Эта машина была гораздо меньше их собственной. Мужчина кивнул, увидев двух вооруженных охранников. Одного из них он знал в лицо.
- Все в порядке? - спросил по-арабски водитель.
- Да, - кивнул охранник, тоже узнавший подошедшего, - его ждут в доме.
Водитель повернулся и медленно направился к своей машине. Подойдя, он тихо сказал:
- Вас ждут.
Пассажир улыбнулся, положил автомат на сиденье водителя, наклонился, взял сразу три гранаты, сунул их в карманы, поправил пистолет, висевший в кобуре на ремне, и выпрыгнул из машины.
Это был высокий, сравнительно молодой человек. Главным его отличием было отсутствие растительности на лице. Если у охранников и водителя усы и бороды соответствовали канонам строгих мусульманских правил, то этот был чисто выбрит, словно только что сошел с самолета, прилетевшего из Европы либо из Америки.
Гость оглянулся и поспешил к дому. Охранники, стоявшие у двери, кивнули ему, ни о чем не спрашивая. Войдя в дом, гость прищурился. Здесь было темновато, хотя лампы и освещали большую комнату в центре дома. Пришелец был одет в полувоенную форму, на ногах армейские ботинки. Навстречу ему поднялись двое мужчин. Один был в летах, явно под семьдесят. Другой помоложе, но и ему было не меньше пятидесяти.
- Приветствуем тебя, Ахмед Мурсал, - сказал старший.
- Привет и вам, - наклонил голову в уважительном поклоне приехавший.
- Ты можешь сесть, - показал на ковер старший, усаживаясь первым. Он был в традиционной арабской одежде. Другой уселся с ним рядом.
Гость сел, нетерпеливо дернулся.
- Как ты доехал? - вежливо осведомился старший.
- Плохо, - сказал, нарушая все нормы приличия, гость, - я приехал сюда, хаджи Карим, не для того, чтобы вести с вами учтивые беседы. Вчера в Иерусалиме должен был состояться новый взрыв. Я послал туда двоих моих людей. Они готовы были умереть за наше святое дело. Но мне сказали, что вы не дали своего разрешения и даже вернули их обратно. Признаюсь, я не поверил такому сообщению. Но когда мне передали, что это ваш личный приказ, я решил приехать сюда сам, чтобы разобраться в том, что происходит.
- Тебе передали все правильно, - спокойно сказал хаджи Карим, - я действительно приказал не выдавать взрывчатку твоим людям и не пускать их в еврейские кварталы Иерусалима.
- Я могу узнать - почему? - сдерживаягнев, спросил гость.
- Мне позвонили от очень уважаемых лиц, - неторопливо сказал хаджи Карим, - и если бы мне позвонил только один человек, то, клянусь Аллахом, я отказал бы любому, кроме Пророка, да будет благословенным имя его. Но сначала мне позвонили из Эр-Рияда, потом из Дамаска. И наконец, из Аммана. И все просили меня воздержаться от этих безумных акций. Пойми, Ахмед, что такие взрывы ничего не дают, кроме озлобления людей. Они еще больше отдаляют нашу мечту о мире, о собственном государстве.
- И это говорите вы? - вскочил на ноги гость. - Я не верю своим ушам.
- Мы должны учиться жить в мире, - твердо сказал старик, - иначе вечная война будет проклятьем нашего народа. Ты этого хочешь, Ахмед Мурсал? Ты ведь не палестинец, тебе не понять, что мы чувствуем.
- Сначала мне запретили отомстить немцам, осудившим наших друзей в Берлине! - уже не сдерживаясь, закричал гость. - Теперь вы защищаете израильтян. Мир сошел с ума. Вы все безумцы.
- Как ты смеешь так говорить? - вскочил второй из сидевших на ковре людей. - Хаджи Карим - наш духовный лидер. Ты не смеешь называть его безумцем.
- Я все равно проведу свою акцию! - крикнул Ахмед Мурсал. - Все равно сделаю так, как решил.
- Нет, - твердо сказал хаджи Карим, - твои взрывы ничего не дают. Ты только напрасно губишь своих людей и людей другой веры.
- До свидания, - повернулся к ним спиной Ахмед Мурсал. - Я еще не ваш слуга, чтобы исполнять все ваши прихоти.
- Подожди, - остановил старик, - я знал, что ты будешь настаивать на своем, и поэтому решил убрать всю взрывчатку из известного тебе места. Не посылай туда больше людей, там ничего нет.
- Вы все предатели! - закричал в отчаянии Ахмед Мурсал, хватаясь за пистолет.
- Как ты смеешь нам угрожать? - возмутился стоявший рядом с хаджи Каримом его последователь и достал свое оружие. Ахмед Мурсал обладал более быстрой реакцией...
- Стойте! - крикнул хаджи, вставая между ними, и толкнул в сторону своего помощника.
Раздался выстрел. Хаджи Карим рассеянно оглянулся, словно не понимая, кто именно стрелял, и медленно стал опускаться на ковер.
- Ты убил хаджи Карима! - прошептал в ужасе помощник, глядя на умирающего.
В ответ раздался еще один выстрел. Помощник пошатнулся, вторым выстрелом был добит и он.
- Предатели, - прошипел убийца. Он резко повернулся и направился из комнаты. Выходя из дома, он столкнулся с двумя охранниками, спешившими в дом.
- Что случилось? - спросил один из них. Вместо ответа Ахмед Мурсал выстрелил ему прямо в лицо. Второй поднял автомат, но сзади в спину ему выстрелил водитель, привезший Ахмеда. Охранник рухнул как подкошенный.
- Быстрее, - торопил Ахмед Мурсал, прыгая в машину, - уезжаем отсюда.
Увидев спешивших к ним людей от другого дома, стоявшего чуть в стороне, он помедлил немного и, вытащив гранату, бросил ее в их сторону. Раздался взрыв, послышались крики, проклятия.