В общем, когда на следующий день за Эмилем прилетел борт, доставив тот самый загадочный зонд, Эрик почувствовал, что теперь по-другому смотрит на Эмиля. Видя, как спина Ахвердиева удаляется по направлению к вертолетной площадке, Эрик с радостью для себя отметил, что теперь смотрит на него по-другому. Теперь на несущего тяжелую сумку в отставленной руке Эмиля Эрик смотрел если и не как на друга, то как минимум на уважаемого товарища и коллегу. От осознания этой перемены у него потеплело где-то в груди и повысилось настроение. Приятно было осознавать, что он перерос очередной конфликт, очередную неприязнь на пустом месте и теперь они с Эмилем стали мудрее и выше этого.
Вертолет взлетел, и когда последние отзвуки шума лопастей перестали доноситься до слуха, Эрик влез в рабочий комбинезон, надел теплую рабочую куртку и отправился провести осмотр оборудования, в том числе и того самого зонда.
«Блин! Я ведь так и не поинтересовался у мастера, как ведет себя скважина! — посетовал Эрик. — Мало того что это просто невежливо, так еще и нехорошо для работы». И чтобы исправить это упущение, он, вместо того чтобы пойти сразу же к приемным мосткам буровой, возле которых в ящиках лежало оборудование хвостовика, направился к вагону-офису.
— Иван, привет! — сказал Эрик спине в черной водолазке возле монитора.
— А, Эрик! Заходи, проходи! — повернулся к вошедшему вместе с креслом буровой мастер.
— Привет, Иван! Да вот, зашел узнать, как бурежка у вас шла.
— О-о-о! — протянул начальник, откидываясь и закатывая глаза. — Ну, слушай тогда. Это надолго рассказ.
Эрик скинул тяжелую зимнюю спецовку, повесил ее на вешалку у входа, прошел и сел на тахту возле мастерского стола.
— В общем, — начал Иван, — сказать «с осложнениями» — это ничего не сказать. Как только закривились и пошли к жерлу, где должны будут проводиться эксперименты, началась самая жара. Буквально. Во всех смыслах этого слова. Во-первых, это, конечно, раствор. Он стал буквально вскипать и выходить на устье, дай бог, в трети своего изначального объема. Соответственно, бурили под постоянным риском ГНВП. Ну и, разумеется, реагентов на приготовление нового раствора ухлопали как на 10 скважин. Веришь или нет, сейчас бурим на третьем комплекте бурилки! Два предыдущих после нескольких СПО вытягивались как макаронины и буквально гнулись, стоя за пальцем. Наши хотели спустить туда температурные датчики, просто ради интереса посмотреть, какая там температура, что трубы плавит, но, сам понимаешь, когда подняли датчик… В общем, там и поднимать особо было нечего. По поводу СПО — это тоже сущее наказание какое-то. Бывало, что полсмены не проходило, как проходка падала до нуля, потом поднимали долото, а оно все поплавлено, зубья все гладкие, сработанные, и форсунки забиты серой. В общем, пробурили, конечно, с горем пополам. Дело пошло лучше, когда привезли какие-то суперсовременные американские реагенты, специально разработанные для борьбы с экстремальными температурами. И долотья стали доставлять с вольфрамовым вооружением. Только так и смогли добурить. Но слушай, Эрик. Сейчас скважина стабильна, циркуляция почти полная, но ключевое слово здесь — «почти». Я это к тому, что к спуску хвостовика раствора останется буквально впритык.
«Как же этот Иван любит слово „буквально“», — подумал про себя Эрик. Но продолжал слушать с интересом. Он и не ждал легкого спуска и настраивал себя на что-то подобное.
— Так вот, Эрик, — продолжал Иван, — я уже неделю назад дал заявку на завоз дополнительной партии того сказочного реагента, но хоть проект и международный, а бюрократы, видимо, везде кушать хотят. Короче, наши ответили, что времени на согласование всех таможенных вопросов для завоза новой партии не хватит, и сказали завершать работы на том, что есть. А если этот чертов вулкан, который, видимо, вообще своей жизнью живет, захочет что-нибудь выкинуть? Откроется поглощение, повысится температура, или щас с проработкой, тьфу-тьфу, что-то нештатно пойдет?
И он широкими глазами посмотрел в упор на Эрика, стуча по деревянному столу.
— Ну что в таких случаях говорят, — с успокаивающей улыбкой сказал Эрик, — мы люди маленькие, наше дело — выполнять.
— Но ты-то вроде, я слышал, начальник какой-то тоже. Не можешь там повлиять на кого нужно, так сказать, после того как увидел проблему на месте?
Эрик скривился и посмотрел в сторону.
— Да я хоть и начальник, да, но всего лишь в сервисной компании, не забывай. А тут международный проект, где всеми все уже согласовано. Странно только, что, если тут такие проблемы, почему молчит этот Фрэнк и его буржуи? Эти-то натурально помешаны на безопасности…