Аня указала на Эрика пальцем, в то же время не сводя с него глаз, изучая реакцию. Эрик стоял как вкопанный и не шевелился. Глаза были широко раскрыты. Видно было, что мужчина сейчас очень удивлен. А еще где-то там, в глубине его глаз, если посмотреть в них очень внимательно, можно было увидеть зарождающийся огонек понимания и осознания нового. А еще облегчение от долгожданного разрешения так долго мучившего вопроса. Вот только разглядеть это все сквозь пепел, смрад и снег было практически невозможно. Вот и Аня видела лишь неподдельное удивление.
— Да, совершил, — продолжала Анна, по-прежнему указывая пальцем Эрику в грудь, — и, кстати, расследованием этого убийства занимался один мой старый друг.
«Значит, это все правда! — подумал ошеломленный Эрик. — Я же сам наблюдал, как они сидели в том кафе и разговаривали! Значит, никакое это не мое воображение и все происходило на самом деле. Все эти странные люди из другого мира: тот с дредами, Тур… И Эмиль. Получается, я на самом деле убил его! Где-то там, в другом мире, Эмиля Ахвердиева больше нет. Вот, значит, почему он так изменился. Теперь понятно. Его просто стало меньше. Или не знаю, как еще сформулировать, но я это понимаю теперь. Я бы, наверно, тоже успокоился в таком случае. А может, меня тоже кто-нибудь когда-нибудь убивал? И это отразилось на мне. Переделало меня без моего ведома, чтобы теперь иметь тот характер, который я имею?»
Его размышления прервала вновь заговорившая Анна:
— А потом в очередном сне, так похожем на явь, ко мне явился этот лысый. Зенос — он представился мне.
Девушка сделала паузу, следя за реакцией Эрика. Тот прямо сейчас лихорадочно соображал. Ему нужно было подыграть девушке. Ведь она могла стать для него той самой спасительной соломинкой. Точнее, настоящим прочным спасительным шестом. Она сейчас явно во сне. А значит, потенциально чудовищно сильна и может вытворять здесь все что угодно. Как выгодное для него, так и губительное. А интересует нас, ясное дело, первое. Умирать здесь Эрик не хотел.
— Не знаю никакого Зеноса, но мне являлся некий Карх. Он-то и рассказал мне, что я должен сделать.
— Что именно он тебе сказал и при чем здесь был этот несчастный — твоя жертва?
«А она далеко не дура! — подумал Эрик с некоторым зарождающимся уважением. — Да и дура не может так классно трахаться. Интересно, а она об этой нашей ночи вообще помнит?» Вслух же он сказал:
— Я думал, что это будет всего лишь симуляция. По крайней мере, так мне сказал тот дредастый. Он сказал, что они построят некий тренажер моих способностей. Они говорили, что я нужен им для какого-то важного задания. Что, мол, у меня очень сильно развиты способности входящего, но, чтобы им до конца понять насколько, мне нужно было пройти череду тестов. Когда я вызывал то самое землетрясение, я ни в коем случае даже не мог и предположить, что убиваю реальных, живых людей! Прости меня! — Эрик попытался придать лицу максимальную искренность и выражение раскаяния.
Анна же, прищурив глаза, внимательно слушала его. Когда Эрик закончил, она после небольшой паузы наконец негромко сказала:
— Допустим, — и слегка кивнула головой.
Эрик мысленно похвалил себя за отличную актерскую игру и сочиненный на ходу сценарий.
Тут внезапно в воздухе раздался дикий треск, как будто вокруг разом сломали тысячи сухих прутиков. Запахло серой и сваркой. И с яркой синей вспышкой, будто от гигантской сварочной дуги, в нескольких метрах от них появилось черное, клубящееся дымом марево высотой чуть больше человеческого роста. По этому черному облаку пробежала и заискрилась сеть мелких молний. Облако заклокотало дымом сильней, и из него выпрыгнуло существо, напоминающее черного громадного дога. На собачьей голове точно так же вертикально вверх стояли уши. Только вот размерами зверюга была намного крупней даже самого маститого пса. И вдобавок ко всему на оскаленной блестящими зубами морде, пульсируя бирюзовым, горели два глаза.
Собака своими жуткими глазами изучающе посмотрела сначала на Эрика, потом на Аню. Долю секунды решала, на кого первого наброситься, а потом, припав коротко к земле, прыгнула в сторону Эрика, видимо, посчитав его более опасным. Эрик лишь вскинул руки и зажмурился. И тут, когда он уже готов был начать захлебываться кровью из разорванного горла, волна сокрушительной силы отбросила его в сторону. Эрик покатился по снегу, кувыркаясь и переворачиваясь.