— Уже уходишь? — поинтересовался Эмиль, не отрывая глаз от телефона.
— Да, ты знаешь, я вообще же домой шел, на улице мерзко, замерз вот и решил зайти сюда, интересным показалось место.
— А я, кстати, тоже пойду, — сказал Эмиль, вставая со стула. На дне его чашки осталось немного недопитого кофе.
«Отлично, — подумал Эрик, — теперь еще и предстоит с ним по улице идти, слушать весь этот бред». Он взял пальто с вешалки у столика, надел, повязал шарф и выглянул в окно.
За окном на улице была чернильная тьма. Не видно было буквально ничего. «Очень странно, — подумал Эрик, — в это время осенью еще не должно так рано темнеть, ведь, когда я зашёл сюда, можно сказать, ещё и сумерек-то толком не было…» Он оглядел заведение в поисках часов — узнать, сколько времени провел в кафе, однако ни одних часов почему-то не обнаружил. «Хм, ну, возможно, это место для счастливых, которые, как известно, часов не наблюдают», — усмехнулся себе Эрик. Он достал свой телефон, нажал на боковую кнопку разблокировки экрана, но после нажатия тот продолжал оставаться антрацитово-чёрным. «Замечательно, еще и телефон сел. Но ничего, приду домой — заряжу», — подумал Эрик и направился к выходу, Эмиль пошёл следом за ним. Эрик открыл дверь, и парни вышли под раздражающе высокий аккомпанемент колокольчиков.
Улица все так же освещалась мутным светом фонарей, пробивающимся через густой туман. Туман этот, казалось, и не думал рассеиваться, и кожей ощущалась все та же противная морось в воздухе.
— Так, ну, мне налево, — сказал Эрик, готовясь протянуть для прощания руку и надеясь всё-таки продолжить путь в одиночку.
— А, так и мне туда же, — ответил Эмиль, и парни направились вверх по улице. В молчании.
Пройдя пару кварталов, Эрик почувствовал, что ему сейчас, вот именно в этот самый момент больше всего на свете необходимо отлить.
— Ссать хочу, так что буквально переночевать негде, — высказал свои мысли Эрик.
— Оригинально выражаешься! Это откуда? Из 2007-го фразочка? Да ладно, расслабься! Мне тоже надо.
Следующий квартал они шли, то и дело косясь налево в поисках темной подворотни, где могли бы спокойно свершить свои мокрые дела. Хоть на улице была почти нулевая видимость, но редкие прохожие то и дело встречались по пути, поэтому облегчаться прямо на тротуаре ни в коем случае не представлялось хоть минимально возможным вариантом. Однако судьба, видимо, посчитала нужным сжалиться над ними, и через несколько метров из тумана обозначился проем темной подворотни, ведущей куда-то вглубь квартала. Парни поспешили свернуть туда. Через несколько шагов улицу за их спинами надежно скрыли туман и темнота. Пройдя еще с десяток метров, они увидели большой мусорный бак рядом с каким-то чахлым увядающим деревцем. Решив, что удачней места найти уже невозможно, да и незачем, они встали лицом к кирпичной стене и принялись справлять свои малые нужды.
Эрик с невыразимым удовольствием окрашивал кирпичи стены в более темный оттенок и тут увидел, что Эмиль скосил свою струю так, что брызги от нее, рикошетя от стены, очень щедро стали осыпать его брюки.
— Очнись, придурок, смотри куда ссышь! — не оценив очередную дурацкую шутку коллеги, яростно заметил Эрик.
— Эй, смотри, еще не то могу! — весело ответил Эмиль, скосив струю еще больше в сторону и направив ее вниз, теперь уже по-настоящему зассывая туфлю Эрика. Многие капли так же щедро осыпали Эрику брюки.
— Ты что делаешь, дебил??! — проорал Эрик, пытаясь убрать ногу в сторону, но как-то неловко перенес вес тела и уже из своего шланга щедро облил себе вторую брючину и туфлю.
Выйдя из себя, рассвирепев, уже заканчивая мочиться и стряхивая конец, Эрик громко сказал:
— Блядь, смотри, что ты наделал!
— Да ничего страшного, — весело отозвался Эмиль, — на улице сыро и темно, никто и не заметит, как ты себе ноги зассал! Аха-ха-ха-ха, — застегивая ширинку, потешался над коллегой Эмиль.
— Это же ты мне их зассал, сука! Чурка тупоголовая, — еще больше свирепея, проорал Эрик.
— Эй, я говорил тебе, что будет, если еще раз так меня назовешь? — спросил Эмиль, и в его голосе вся веселость, бывшая там секунду назад, мгновенно сменилась свинцовой тяжестью.