— К черту… — Михаил, выписывая ногами кренделя, побрел к капитанскому пристанищу. Надо быть сумасшедшим, чтобы в шторм находиться под открытым небом. Три психа есть — и хватит.
До каюты он не добрался.
— Скалы впереди!! — раздался отчаянный крик Дзейры.
— Хетч, — спокойно ответствовал эльф.
Несколько минут Михаил собирался с духом. Когда он взглянул в сторону предполагаемой опасности — реальность застилала стена вездесущей воды.
— Слава те… — Михаил попытался облегченно вздохнуть и осекся. Водная пелена чуть раздалась, явив грозовым небесам черные зубья скал в пенной окантовке яростного Арка.
— Поворачивай! — прохрипел ктан, устремляясь к штурвалу.
— Что происходит? — выглянула с кубрика Линээ.
— Куда?! — крик Дзейры.
Слышимость хуже некуда.
— Спокойно… — Михаил глубоко вздохнул. — Линээ, команду на палубу, живо!
— Понято! — Женщина обрушилась по лесенке вниз. Ктан обратил взгляд на ют — он доберется. Важен лишь первый шаг… На ют он прибыл, скользя на животе, собирая телом неровности палубы.
— Стоп. — Дзейра остановила подъехавшего мужчину. Грубовато остановила — кованым сапогом.
Михаил из позиции лежа взглянул на лепурку:
— Постарайтесь найти проход в рифах…
— Не выйдет! — голос эльфа дрожал от напряжения. — Треклятая посудина не слушается.
Корабль вздыбило испуганным жеребцом, бросило в сторону — в неведомую тьму. Штурвал рвануло, сметая алькарийца, а вместе с ним и Дзейру, попытавшуюся перехватить управление. Ктан устремился к женщине…
— Строиться! — гаркнула Линээ.
— Подъем. — Михаил помог друзьям встать. — Нас ждут…
Пара незадачливых рулевых поспешила исполнить приказ. Добравшись до цеплявшейся за снасти команды, Михаил с двух попыток зафиксировал себя на месте, сплюнул горьковато-соленый привкус Арка и крикнул:
— Внимание! Сапоги снять, засунуть за пояс. Обвязаться веревкой…
— Какой?!
— Веревочной!! — Михаил осмотрелся. — Там, у мачты…
— Скалы близко!
— Живее!
Громовой удар сотряс корабль. Раздался оглушительный треск. Палуба резко накренилась, подкинув Михаила вверх…
Дзейра, вооруженная куском веревки, попыталась перехватить ктана и на долю секунды опоздала.
— Мик! — раздался ее отчаянный крик.
Крик Михаил услышал, а вот ответить не смог. Над головой смокнулась черная бездна — непроницаемый удушливый саван. В грудь ударилось нечто твердое, режущее… Скалы! Михаил с удвоенной силой заработал руками и ногами. Раньше не помер, и сейчас костлявая не возьмет! На мгновение он сумел вознестись над волной и набрать в легкие воздуха. И вновь пучина гостеприимно осклабилась под ним.
Михаил почувствовал, что сдает. Стремительный водоворот закружил человека, вовлекая в первобытно-дикий танец стихии. Мир окутался тьмой.
Глава 14
Рвущий плоть удар заставил Михаила очнуться. Он инстинктивно рванулся в неизвестность — лишь бы не подохнуть безвольной куклой. Вновь нахлынула вода… Михаил обреченно рухнул на камни.
Осознав содеянное, он устремился на берег. Вдох, еще один только вдох… В легких пламя, мышцы сведены судорогой. Боль.
Арк навис над человеком необъятной зеленовато-черной стеной.
Михаил закрыл глаза. Израненное тело отказалось повиноваться. Оно — в пику разуму — согласилось на долгую и мучительную смерть от удушья.
Дождавшись первой волны, ктан рванулся вверх. Его закрутило, повлекло — ударило сперва о камни, затем о деревья…Он вцепился в спасительную ветвь. Скованные холодом пальцы слушались с трудом.
Волна нехотя отступила. Ее жертва рухнула на землю и поползла, стремясь удалиться от Арка на максимально возможное расстояние. Метр за метром, обдирая ногти о камни и корни… Нескончаемо долгий путь…
Убедившись, что опасность миновала, Михаил издал хриплый смешок, ослабил узду воли и потерял сознание. Очнулся он спустя несколько часов — продрогший, вымотанный до предела, с наполненным потусторонним звоном сознанием. Царство тьмы — повсюду. Ночь, простершая крылья над Груэллом, пробралась в опустошенный разум.
С трудом встав, ктан осмотрелся. Буря прекратилась, ливень перешел в тихую морось, ветер стих. Хлопнув на прощание спасшее его разлапистое дерево, Михаил рискнул подойти к Арку. Водные просторы изрядно поумерили пыл — огромные глыбы волн выродились в сильный, но заурядный прибой, с шипением омывавший полумесяц скалистого берега. Каменистые осыпи в тусклом свете звезд тянулись покуда хватало глаз.