Часовые, завидев их стремительное продвижение, приободрились. Ножны холодно сверкнули солнечными бликами.
— К кому?
— Совет и Пиль.
— Что, правда пил? — буркнул Михаил. Благо его не услышали.
— Сдайте оружие. Смерть не властна под сводами храма.
С необъяснимой тоской оставив меч в небольшой караулке, ктан миновал портик и ступил в высокий сводчатый холл, залитый ярким светом. В пронзавших витражи лучах мягко светились фрески на стенах, вилась замысловатыми формами ажурная лепка, драгоценные камни перемигивались разноцветьем бликов.
— Следуй за мной, — строго сказал эльф, ступая на мраморную лестницу. Далеко впереди — над ярким блеском ступеней — высились огромные двустворчатые двери. — Жди, я доложу.
— Мне спешить некуда, — ответил Михаил. И задумался над смыслом сказанного.
Алькариец скрылся за дверью. Вернулся через мгновение — вряд ли он успел сказать хоть слово. Чувство формальности происходящего усилилось.
— Совет примет тебя, ктан.
Михаил, следуя пригласительному жесту, шагнул через порог и замер, созерцая ненавистный амфитеатр залы. На трибунах в полумраке замерли силуэты алькарийцев — вершителей судеб, радетелей всеобщего блага, дознавателей. На помосте в центре ярким пятном горел круг света. Искать, где расположиться, не приходилось.
Тишина стала всеобъемлющей.
— Рассказывай, — внезапно прогремело под сводами. Одна из «статуй» на трибунах шевельнулась, выказывая толику интереса.
— Вы мне? — вежливо спросил Михаил.
— Не забывайтесь, юноша. Я Пиль, доверенное лицо Лехталя, — сурово ответствовала тень. — Расскажи мне…
— Историю? Их есть у меня, — кивнул Михаил.
Как на духу он поделился с Советом доступными сведениями. Оставил при себе только догадки — запредельный официоз встречи не располагал к дружеской беседе. На вопросы эльфы поскупились — уточнили пару незначительных деталей и вновь отодвинулись в сумрак трибун. Крайне нелюбопытные столпы Алькарийского сообщества.
— Ваши дальнейшие планы? — упорствовал Пиль.
— Не могу ответствовать за других. А я найду третий Лозаннский. Встречусь кое с кем. — Предвосхищая вопрос, Михаил добавил: — С отрядным магом.
— Могу я узнать зачем?
— В ознакомительных целях. Он знает то, чего не знаю я.
— Справедливо.
— В свою очередь я хотел бы узнать, с кем еще из моего отряда вы хотите переговорить?
— С каждым… В свое время, — задумчиво сказал алькариец. — Отдыхайте и набирайтесь сил. На этом все.
— Вам виднее. — Михаил, не торопясь, покинул зал. Смысла во встрече с Советом он так и не нашел.
***
В казарме царила подозрительная тишина.
— Где народ? — спросил Михаил у приткнувшейся в уголке Линээ. Оторвавшись от подгонки амуниции, она небрежным жестом поправила волосы — восхитительно чистые — и ответила:
— Могу предположить, что в «Альзоле». Именем Совета нам выдали по тридцать золотых. — Ваарка извлекла из куртки увесистый мешочек и перебросила ктану. — Твоя доля.
— А Трейч где?
— Догадайся.
— А ты почему здесь?
— Ждала тебя. Проверяла снаряжение. — Линээ тряхнула перевязью. — Не люблю казенное.
— Лады.
Михаил вернулся на улицу. Осмотрел гулкие просторы площади, тревожимые редкими стайками горожан и солдатской братии. У одного из бойцов, не торопливо шествовавшего с кипой тряпичных свертков под мышкой, ктан поинтересовался:
— Улица Энталь далеко?
— Пойдешь туда. — Солдат рубанул рукой воздух. — Мастерские почтенного Абу, от них пройдешь девять домов и направо.
— Благодарю. — Михаил устремился в указанном направлении. Пересек площадь, миновал величественные архитектурные изыски мастерских Абу, затмевавшие блеском Близнецов, отсчитал девять домов и ступил на извилистую улочку, уводящую в зеленоватую теснину квартала «Девяти крыльев» если верить указателю. Под указателем, напевая незамысловатый мотивчик, топтался годок.
— Привет, — подошел к нему Михаил.
— И тебе здравствовать, — пробасил птице-лев. В его глазах зажглись золотые блики солнц.
— Не подскажешь, где твоих собратьев могут осчастливить стаканчиком?
— Ты походишь на лепурца. Но неисповедимы пути Ло, зрение иногда подводит меня. — Годок раскатисто захохотал. — Островерхий домик впереди — на крыше символ Ло, над дверьми вывеска «Отрада». Не ошибешься. Бывай солдат.
— Я не… — начал говорить Михаил вослед годоку и умолк. Бессмысленно спорить с небесами.