«Ну и правильно, с одной стороны, — подумал он, — это было бы крайне скучно. Плюс если этот момент мне решили не показывать, значит, ничего эти ребята на своих записях и не увидят. …Да, никакой опасности, а то я был бы сейчас там, как тогда, в серверной, в кафе». С этими мыслями Эрик встал с кровати и пошел на кухню делать свой любимый кофе.
Глава 9
Вот уже почти неделю буквально каждую ночь Эрик следил за цепочкой событий в своем ночном сериале. Он, конечно, как и прежде ходил на работу, но скорей по привычке, и выполнял свои задачи там на полном автомате, без былого энтузиазма. Голова его была полностью занята размышлениями и анализом того, то представало ему во снах. Все-таки он наблюдал там, как-никак, самое настоящее расследование убийства. В офисе душка и балагур Эрик, слывший душой любой компании, стал теперь неузнаваем для коллег. Они с недоумением взирали на этого обросшего неряшливой бородой, с давно не стриженными, спутанными волосами человека и подмечали какое-то доселе невиданное выражение в его зеленых глазах. В выражении этом читалась душевная отрешенность. Так смотрят глаза людей, думы которых пребывают не там, где их тело, а в совершенно ином месте. Было видно, как Эрик без остановки, постоянно думал о чем-то. Что жил он проблемами и переживаниями о чем-то далеком, никак не связанном с местом, где находился.
С коллегами Эрик практически не общался просто так — только по делу. В столовой всегда старался занять отдельный столик в самом углу. А сотрудники, заметившие эту разительную перемену в молодом человеке, теперь к нему и не подсаживались. Линдгаард, раньше позволявший себе лишь изредка выкурить сигарету в минуты сильного переживания или, наоборот, удовлетворения, теперь превратился в заядлого курильщика, при любом удобном случае выбегающего на улицу затянуться. На перекурах он также старался ни с кем не говорить. Выбирал себе угол подальше и неспешно вдыхал дым, смотря подолгу на небо, или, наоборот, с рассеянным взглядом был поглощен своими, теперь уже непонятными никому мыслями.
Но не стоит думать, будто бы сам Эрик не отмечал перемены в своей внешности и поведении. Все-таки он был далеко не глуп. Да, он постоянно раздумывал над своими снами, силясь понять, на самом ли деле все это происходит. Понять это было сложно, потому как само понятие «на самом деле» в свете пережитого опыта для Эрика ощутимо сдвинулось и размылось. Ведь это все происходило именно с ним, занимало все его мысли, он, можно сказать, жил больше там, чем здесь. Получалось, что все это происходило с Эриком на самом деле, ведь так? Это было в его голове, он ощущал и чувствовал окружающий мир как обычно. Да, у Эрика не было телесной оболочки в тех снах, но вот мыслительный процесс, осознание, где ты находишься и что сейчас происходит, были обычными. Можно даже сказать, там он соображал острее и быстрее, чем здесь. Но вот только куда же деть 30 лет своей жизни в относительно нормальном и здоровом обществе? А в нем, если вдруг кто-то забыл, считается, что сны… Это не более чем сны.
«Кстати, а что мы вообще знаем о снах?» — думал порой Эрик. Что о них знал лично он? Что знали до него? Да, существуют кучи теорий на этот счет. Эти теории существовали чуть ли не с самых первобытных времен, когда люди только научились худо-бедно объясняться друг с другом. Уже тогда им часто не давал покоя интенсивный опыт, переживаемый ночью. Ведь казалось тогда: вот же ты, здесь и сейчас! Те же ощущения, те же реакции на происходящее вокруг. Только вот это самое происходящее часто было абсолютно не тем, что привык видеть человек вокруг себя при свете дня. С одной стороны, вроде бы то же самое, но нет. Чувства обострялись. Реакции раскрашивались яркими глубокими красками. Мир вокруг порой оборачивался невиданной доселе стороной. Он являл спящему свою потаенную, оборотную изнанку. Мир показывал, каким он способен быть. Насколько разным и неописуемым. Таким, который не могло придумать ни одно самое сильное и изощренное. Что уж говорить о первобытном, только зарождающемся человеческом сознании.
«Кто знает, возможно, сны внесли весомый вклад в становление Homo Sapiens как вида», — думал Эрик. Потому как именно они показали ему, сколь безграничны возможности его воображения. А ведь все, что создано в нашем мире, когда-то существовало только в чьем-то воображении, было чьей-то мечтой.
Много позже были древние религии. Те, что дошли до нас хотя бы немного записанными и структурированными, говорили, что реальность сна так же реальна, как и та, в которой мы живем каждый день. Что ваш мозг и делает происходящее реальным. А если мозг чего-то не видит или не осознает, другими словами, не получает сигналов от мира, то откуда вы знаете, что этот мир вообще для вас существует?