Тяжело вздохнув, Эремерт подобрал полы балахона и принялся пробираться в сторону уцелевших. А что поделать, любая другая одежда будет его моментально выдавать…
Примерно на середине пути увлекшийся собственными раздумьями маг едва не столкнулся с встречающим его солдатом.
– Измененный?
Неплохая вещь – особенность рода Баго. По крайней мере позволяет понять, когда можно приблизиться без угрозы для жизни.
– Да?
– Аген, – представился мужчина в помятом шлеме с разбитым щитком. – Заместитель Главы Баго. Я могу Вас попросить…
– О… – Эремерт, наконец, сообразил вернуть капюшон на место. – Что там у вас? Сразу предупреждаю, я не по части целительства.
– Первая группа погибла в результате крушения почти в полном составе. Причину назвать затрудняюсь. Остальные готовы грузиться и возвращаться. Довольно много раненых, и дальнейшее эффективное ведение боевых действий мне не представляется возможным.
– Причина… Причина была магического характера. Говорили ж вам сажать вертолеты. Нет, надо все сделать по-своему… Всех нейтрализовали?
– Не понял.
– Когда вы сели, никто из твоих солдат не пытался напасть на своих же?
– Нет. Этого стоит ожидать?
– Да. Возвращайся и прикажи связать или там в наручники заковать всех, кто был ранен еще до посадки вертолетов. Всех. Теперь понял?
– Понял. Но большая часть из них даже на ногах не держится. Резкий упадок сил, похоже на интоксикацию.
Почесав истончившуюся до кожи чешую за ухом, Эремерт все же не стал более ничего объяснять и свободной рукой махнул в сторону. Ступай, мол.
Устало опустив плечи, Аген быстрым шагом двинулся к своим. Не удержав очередного судорожного вздоха, маг отправился следом. Ребяткам явно понадобится защита. Хоть бы у них пилотов хватило, что ли…
А Найтир, сволочь, так и не обнаружился. Видать, поспешил исчезнуть сразу после появления измененного. Почувствовал угрозу и решил довольствоваться смертью Ланы? Собственную жизнь оценил в итоге дороже детишек.
Жаль. Эремерт бы с удовольствием посмотрел, что еще, кроме примитивного контроля, может предложить такое особенное создание, как патриарх. Да и Глава активно интересовался Найтиром и просил по возможности провести пару-тройку тестов.
Ну, как уже говорилось, нет, так нет. Посмотрим, что там у ребят, да отправим послание Эвину, пусть встретит и прикроет. Или плюнуть на все и отправиться отдыхать в Арканиум?
Нет. Обещания стоит держать, особенно когда для этого требуется разве что небольшое физическое напряжение.
Изменяющий молчал. Наверное, если бы он хоть как-то возразил против невысказанной, но очевидной идеи, у Аори не нашлось бы слов для его переубеждения. А вот Тройн, возможно, смог бы. Как-никак, это его специальность.
– Эвин? Не спи.
М-да. Образчик деликатности.
– Я не сплю, – прозвучало глухо и безнадежно. – Думаю.
– Пока ты думаешь, где-то раненая Лана может из последних сил отбиваться от майдов. Тебе не приходит в голову, что на счету каждая секунда?
– Не выдавай желаемое за действительное, Тройн. Если ты пойдешь с этой идеей в штаб, тебя самого в тюрьму посадят.
– Ну, ты ведь думаешь, а не отрицаешь сходу? А изменяющих в тюрьму не сажают.
– Их уничтожают.
– Не надо, – дернулась Аори, испуганно распахнув глаза.
– Как ты думаешь, – взгляд мага уперся в лицо растерявшейся девушки, – Мэй вернется, если мы его выпустим?
– Конечно! Тут его сестра и дети!
– Ты немного не тот вопрос задаешь, – Тройн, зачем-то потрепав Аори по плечу, отошел от рабочего места изменяющего и повернулся лицом к импровизированной колыбельке. – Согласится ли Мэй рискнуть своей жизнью ради того, чтобы поискать человека? Который, возможно, уже давно мертв?
– Спросим у него! Эвин, пожалуйста! Ты сам сможешь дальше жить, зная, что мог помочь и даже не попробовал?
– Сможет, – заверил Лексаз. – Не надо пафосных слов.
– А я не хочу с этим жить! И не буду, потому, что ты сейчас встанешь и пойдешь к Мэю!
Эвин неожиданно грустно улыбнулся.
– Что ж, идем, раз ты настаиваешь.
– Не переживай о нем зря, – Тройн аккуратно переставил стул поближе к сдвинутым креслам и неспешно на нем устроился, опустив подбородок на кулаки. – Водоплавающее семейство – его собственность, и он имеет полное право распоряжаться их жизнями.
– Ты тут останешься?
– Да. Ридию я к майдам не понесу.
Сегодня путь к камере показался самым долгим в жизни, хотя они едва ли не бежали.