– Можно ли превзойти самое первое впечатление? Какое место в этом займет воткнутый в меня кусок железа?
Женщина едва удержалась от вздоха. Общение с майдами лучше было предоставить Тройнам, но сегодняшняя встреча была слишком опасной, чтобы приглашать посторонних. Себя-то она защитить сможет, но других – как получится.
Судя по всему, Найтир тоже вспомнил их первое свидание.
Молодая женщина с сияющими волосами не побоялась войти в темный грот, где на рассвете бесследно исчезли сразу несколько атаковавших Альдрию молодых майдов. Не отступила, даже увидев потоки крови на камнях, которые вскоре должен был поглотить прилив. И довольно улыбнулась, увидев горящую в темноте пару глаз.
Затаившийся в пещере патриарх сам призвал нарушивших закон подопечных. Сам призвал и сам вынес приговор. И теперь дожидался прихода высоких волн, которые смоют останки преступников и помогут ему вернуться домой.
Он атаковал Лану, чье слабое человеческое тело не должно было противостоять его длинным когтям, способным вскрывать самые неподатливые раковины и черепа. Неприспособленные к глубинам глаза не могли различить во мраке даже его выбеленное водой тело, и наполненный острыми зубами рот уже ощущал вкус сладкой человеческой крови. Это была его территория, и никто не посмел бы осудить патриарха.
Ни один из ударов не достиг цели, словно женщина легко угадывала любое его движение. Нож в ее руке раз за разом оставлял неглубокие порезы на чешуйчатой коже Найтира, и он, наконец, понял, кто перед ним. Глава рода хранителей. Заклятый враг и единственная гарантия выживания майдов.
Он остановился и склонил лишенную волос голову, признавая поражение. И Лана, в свою очередь, спрятала нож и бесстрашно повернулась к патриарху спиной, ступая в волны начинающегося прилива.
Найтир не смог игнорировать предложения о встрече следующей ночью, и маяк стал традиционным местом их странных свиданий. Возведенное человеческими руками строение было окружено морем, и каждый был вправе причинить вред собеседнику. Или наоборот, это уже как посмотреть…
– Не планирую ничего в тебя втыкать. И надеюсь на аналогичную любезность.
– Конечно, дорогая Лана, конечно. Я настолько рад нашей долгожданной встрече, что готов практически на любое безумство. Эти два года были столь долгими…
Кажущийся бескровным узкий рот остался чуть приоткрытым, обнажая ряд ровных треугольных зубов, когда Найтир поднял руку, касаясь лица женщины. Какое-то время майд изучал знакомые ему черты, а потом уголки губ горестно опустились вниз.
– Ты стала матерью. Как быстро и печально.
– Мой род продолжится, и новые Баго придут, чтобы хранить мир между нашими расами.
– Ох, Лана. Разве есть в Законах моя вина?
– В Законах – нет. В нарушении.
Светящиеся глаза блеснули, на миг выдавая вечную жажду, владеющую майдом.
– Наши дети… Они купаются в водах глубин, поглощающих солнечные лучи. У них есть крылья, чтобы плавать и летать, у них есть руки, чтобы хватать, ноги, чтобы ходить. Не зная жизни, они считают себя бессмертными богами, которым дозволено все. И они дороги мне не меньше, чем дорог Лане Баго ее собственный ребенок…
Напевный голос патриарха обволакивал, пытаясь увлечь женщину в ту самую глубинную тьму. Но она лишь качнула головой, усмехаясь внутри себя.
Законы мудры. Не просто так Главе ставятся определенные ограничения. Хранитель должен быть бесстрастен и бесстрашен, а не вспоминать оставшихся позади детей и бежать от смерти.
Когда знаешь свой срок, поневоле становишься настоящей Баго.
– Мой ребенок не выходит ночью на сушу для того, чтобы напиться крови беззащитных существ.
– О да, он пьет молоко своей матери, я чую это…
Показательно втянув воздух, патриарх с наслаждением покрутил шеей и двинулся по неширокой дуге вокруг неподвижной Ланы.
– Давай что-то решать, Найтир. Ты ничего не выиграешь от переходов на личности. Я хочу получить тех майдов, что прошлой ночью высосали в Альдрии восемнадцать человек. И оборвать жажду крови, пока они не поделились ею с другим молодняком.
– Дикие. Вы называете наших детей дикими. И ты хочешь сжечь их в лучах восходящего светила.
– Найди их, патриарх. Или я вызову изменяющих, которые призовут всех майдов, что единожды пробовали человеческую кровь.
– Ну, предположим, не единожды, а лишь в текущем году.
На миг оставив свой напевный тон, существо хищно и издевательски оскалилось, едва заметно пошлепывая при ходьбе растущими на ногах перепонками.
– Их будет мало?
– Нет…
– Будешь ли ты в их числе?