— Мисс Виндал, — прервал порядком затянувшееся молчание Джеймс. — Поймите одну простую, но важную вещь. Его охрана — это ближайшие и часто единственные окружающие его люди. Приятели, которых он фактически лишён, если хотите. И знаете, эти парни, они совсем не плохие ребята! — насмешливо пожал плечами он. — Поверьте мне, обсуждать красивую женщину в кругу мужчин, это самое естественное в мире занятие. И когда у нас вдруг появляется такая возможность, знаете, в такие моменты он на мгновение может забыть обо всём и просто почувствовать себя… Да самым обычным парнем! — покачав головой, рассмеялся он. — Пожалуйста, примите это, не как оскорбление, а как самый искренний комплимент. Ведь, уверяю Вас, в этих разговорах нет абсолютно ничего неуважительного, грубого или неуместного. Мистер Джексон и сам никогда не позволил бы пересечь эту черту в отношении женщины. Какой угодно женщины. И уж тем более в отношении Вас! — опасливо округлил глаза он. — Вы же прекрасно видите, какой он человек. И я только хочу сказать, что правда думаю — он заслуживает счастья, как никто другой.
Я прерывисто вздохнула, прижав ладонь к губам, стараясь сдержать предательски подступившее к горлу чувство горькой досады. Застилавшие мой рассудок обида и злость окончательно отступили на второй план, и в голове постепенно начинала проясняться реальная картина вещей. Господи, ну до чего же я глупая и поверхностная, ревнивая истеричка! Я ведь столько раз обещала себе включать голову и не идти на поводу у своих эмоций. Но в очередной раз повела себя с ним, как последняя дура. Ну почему даже его водитель понимал такие простые и очевидные вещи куда яснее, чем я?
Нервно заломив паьцы на руках, я крепко сжала ими переносицу, стараясь сдержать вновь подступившие к горлу слёзы. Ну и какого чёрта я опять натворила? Вместо того, чтобы сесть и дать ему возможность спокойно мне всё объяснить, разобраться в ситуации как взрослые, цивилизованные люди, я, как и завелось, с горяча устроила нам обоим очередной эпический экшен на всех газах. Боже, иногда я и правда ненавижу свой проклятый, взбалмошный и абсолютно несностный характер!
“Продолжай в том же духе, Ками, и скоро он точно пошлёт тебя ко всем чертям!” — подбодрила себя я.
Видя моё состояние, дрожащие губы и совершенно потерянный, стеклянный взгляд, Джеймс понимающе улыбнулся, молча протянув мне платок, давая минуту на то, чтобы успокоиться и вновь взять себя в руки.
— Всё ещё хотите уехать?
Глядя на его лукавую усмешку и испещрённый мудрыми морщинками взгляд, в какой-то момент я всё же оказалась не в силах сдержать глуповатую улыбку.
— Извините, — утирая нос, сквозь тихий насмешливый всхлип прошептала я. — Я чувствую себя такой идиоткой.
— Ну что Вы, — по-доброму усмехнулся он. — Вас можно понять, — мы обменялись молчаливыми улыбками. — Поговорите с ним, — наставительно кивнул он, глянув на меня добродушным, отеческим взглядом. — Вот увидите, всё сразу встанет на свои места.
Я уверенно утёрла слёзы с лица и, открыв дверцу автомобиля, жадно вобрала свежий воздух полной грудью.
— И Джеймс, — хмыкнула я напоследок. — Спасибо Вам огромное! Правда. Приятно осознавать, что рядом с ним есть такие люди, как Вы.
Выбравшись из автомобиля, я со всех ног ринулась обратно в дом. Вбежала вверх по ступеням лестницы и без стука и какого-либо предупреждения несдержанно ворвалась в спальню Майкла, застав его сидящим на полу у подножия кровати.
— Кэм? — от неожиданности он вскочил на ноги, устремив на меня полный искреннего замешательства взгляд, но тут же отвернулся в попытке скрыть заметно раскрасневшиеся от слёз глаза. — Прости. Я думал, ты…
— Я полная дура, Майк! — болезненно покривившись, виновато просопела я. — Просто ненормальная! Как всегда вспылила, толком не разобравшись. Но, родной мой, если бы ты только знал, до какой степени я… Я… Понимаешь… — слова комом застревали где-то в глотке и, отчаянно хватая ртом воздух, я из последних сил пыталась выровнять ход мыслей и направить их в ровный поток связных фраз. — Прости меня, пожалуйста!
Он часто заморгал, уставившись на меня полным немой растеренности и недоумения взглядом, но едва до него дошла суть сказанных мною слов, Майкл вздрогнул, и буквально сорвался с места, на полном ходу впечатавшись в мои губы своими.
— Прости, прости… — наперебой нашёптывали мы, не разбирая толком, что к чему. — Я идиот, Кэм. Прости меня, малышка! — нас бросало в озноб от невероятного микса пережитых эмоций, пока мы жадно искусывали губы друг друга, смыкая их в рваном поцелуе с солоноватым привкусом отчаяния и наших слёз.
Дрожащими руками Майкл сжал моё лицо в своих ладонях.
— Ты вернулась! Ты правда вернулась? — я кивнула, тихо усмехнувшись, ощущая как он мягко и бережно утирает слёзы с моих щёк. — Прости меня, Ками! Я правда не хотел тебя обидеть.
— Знаю, — шмыгнула носом я. — Я тоже не хотела! Но ты же видишь, какие мы упрямые оба. Что тут поделать?
Он не сумел сдержать обреченный смешок, припав к моему лбу губами.
— Ты вернулась, — облегчённо выдохнул он, осушая остатки слёз на моих щеках. — Это главное.
Сжав в своём объятии, Майкл зацеловывал всю меня до полусмерти и я так же горячо и рьяно отвечала на его ласки, стремясь прижаться как можно ближе к нему.
— Дверь, Кэм, — мягко подтолкнув меня чуть вперёд, прошептал он между поцелуями. — Закрой её.
Я завела руку назад и едва нащупав край, не глядя оттолкнула дверь от себя, захлопнув громким ударом, плотно впечатавшись в неё спиной мгновением спустя. Пока я пыталась каким-то образом найти и повернуть защёлку замка, Майкл сполз вниз, опустившись передо мной на колени, и с глухим стоном вмялся лицом в мои бёдра. Ладони уверенно скользнули под юбку, собирая её гормошкой на моей талии и он несдержанно уткнулся носом мне прямо в промежность, шумно вобрав в себя мой аромат, оставляя долгий, требовательный поцелуй на тонком кружеве мгновенно намокшего белья. Я прерывисто вздохнула и мягко прижала к себе его голову, глотая стон.
Впившись ладонями в кожу, Майкл покрывал рваными поцелуями мои ноги и живот, пока его пальцы, ловко ухватив края моих трусиков, наконец не стащили их вниз. Подхватив мою ногу под колено, он рывком одёрнул её вверх, укложив к себе на плечо, и его рот неожиданно жёстко вонзился в моё бедро с внутренней стороны, почти у самого изгиба. Я громко вскрикнула от пронзившей меня острым исмпульсом боли, и он тут же смягчился, бережно зализывая след от укуса, оставляя цепочку лёгких и невесомых поцелуев взамен. Рвано дыша, я ласково провела ладонью по волосам Майкла, заставляя его взглянуть на меня.
— Ну же, мальчик, — прошептала я на последнем издыхании. — Прошу!
Его рот изогнулся в сардонической полуулыбке и в следующее же мгновение впился в меня с неимоверной решимостью. Язык мягко скользнул по тонкой нежной кожице, осторожно раскрывая и увлажняя её, губы припали к бутону напрягшейся плоти и нежно сомкнулись, вбирая в себя.
Я беспомощно закатила глаза, обомлев от восторга и, ухватив драгоценный глоток воздуха ртом, с громким стоном опрокинула голову назад, судорожно вцепившись в него руками. Его язык, Боже! Он точно знал, что делает. Майкл мягко обводил им вокруг самого сладкого и сверхчувствительного местечка, слегка надавливая кончиком и доводя тем самым до полнейшего исступления. Я из последних сил старалась удержаться на ногах и каким-то образом совладать с охватившей всё моё тело мелкой дрожью. Коленки подгибались, и я беспомощно вздрагивала, обмирая от наслаждения.
— Майк, Боже! — не чуя собственных ног, сквозь плотно сжатые зубы простонала я, ощутив, как он стал мягко проталкиваться в меня языком.
Весь мой мир сконцентрировался сейчас в одной единственной точке. Мышцы сводило судорогами блаженства, пока его язык продолжал рисовать замысловатые узоры на моей разгоряченной плоти, а затем он убийственно ловко и умело стал помогать себе пальцами, тихо постанывая от удовольствия.