Поднимаясь вверх по ступенькам лестницы, я уже ощущала полнейшую решимость и желание провести эту ночь за стенами дома, и собиралась поставить его носом перед этим фактом, но, оглядев спальню и кабинет, с удивлением обнаружила, что Майкла нигде не наблюдалось. И вообще, в доме было как-то подозрительно спокойно и тихо. Видимо, детей уложили пораньше, ведь не было ещё и десяти. Что ж, расценим это как знак свыше, что вечер я, всё же, должна посвятить себе-любимой.
Не теряя зря времени, я приняла освежающий душ, налила себе бокал вина для затравки и, включив расслабляющую музыку на фоне, принялась за макияж и укладку. Нанося на губы последние штрихи кроваво-красной помады, я вдруг ощутила, как что-то тянуще-ноющее постепенно зараждалось у меня внутри. Что-то, что мне уже доводилось ощущать раньше. Редко, но всегда необычайно остро. Это было похоже на горячую волну возбуждения внизу живота, хотя на самом деле таковым не являлось. Какой-то странный, хищный голод и азарт. Так хорошо знакомое мне лёгкое покалывание во всём теле — жгучее нетерпение вырваться наконец на волю и почувствовать себя хозяйкой собственной жизни.
Выбирая белье, я отдала предпочтение любимейшему красному кружевному комплекту и неожиданно отметила для себя один крайне приятный и интересный момент. Меня нисколечко не тревожил тот факт, что ни один мужчина не сможет снять его с меня этой ночью. Скорее наоборот. Осознание того, что я принадлежу лишь ему одному, безраздельно — опьяняло облаком опиума. Этот маленький секретик, известный лишь мне одной, непременно разобьёт чьи-то похотливые иллюзии на мой счёт. Какое сладкое и совершенно невинное распутство! Это был абсолютно новый для меня элемент контроля, который мне уже не терпелось опробовать на публике. И, выбирая платье, я руководствовалась тем же принципом — мне хотелось соблазнять, приковывать взгляды, пробуждая самые непристойные мысли и провоцировать, не давая при этом никаких обещаний.
Я уже и забыла, когда в последний раз выгуливала что-то подобное. Маленькое, дерзкое и неприлично короткое. Чёрно-красные пайетки и глубокий V-образный вырез — это платье явно было создано для девушек не из робкого десятка. Оно идеально подчеркивало красоту моих стройных ног, любимейшей части моего тела. А в акомпанименте с классикой от Кристиана Лабутена… Да у кого вообще могли остаться шансы против подобной артиллерии?
Я неспешно провела кончиками пальцев по впадинке на шее, втирая в кожу остатки «Reveal», и внимательно вгляделась в своё отражение, впервые за долгое время вновь ощущая себя на все сто процентов собой. От меня волнами исходила сила и в то же время спокойствие, такая очаровательная ленивая самоуверенность женщины, которая всегда выходит победителем из игры, не прилагая при этом никаких особых усилий. Какое-то время я просто стояла, наслаждаясь этим, почти забытым, утерянным чувством и жадно вбирала его в себя.
— Ты просто дьявольски притягательна! — раздался вдруг голос за моей спиной, и я невольно подпрыгнула на месте от неожиданности, безжалостно вырванная из плена собственных фантазий.
— Чёрт, Майк! — смущённо усмехнулась я, явно застигнутая им врасплох. — Ты напугал меня.
Он ритмично постукивал пальцами по растянувшимся в нахальной улыбке губам, неторопливо разглядывая всю меня с ног до головы оценивающим взглядом, откровенно наслаждаясь моим лёгким замешательством.
— Ты давно здесь? — улыбнулась я, неловко переминаясь с ноги на ногу.
Под тяжелым взглядом его издевательски-смеющихся чёрных глаз, вся моя самоуверенность и дерзость рассеялись в миг, точно предрассветный туман и я вновь ощутила себя маленькой и неопытной девочкой в его присутствии. И почему ему всегда с такой поразительной лёгкостью удаётся меня смутить?
— Где ты был? — вопросительно склонив голову набок, интересуюсь я.
— В студии, детка. Работал, — вздыхает он, складывая губы в загадочно-подхалимской улыбочке и, подходя ко мне ближе, тянется за поцелуем, но я мягко останавливаю его тёплой улыбкой.
— Помада, котёнок. Осторожно.
— Да, я вижу, — примирительно ухмыляется он, запечатлевая нежный приветственный поцелуй на моей щеке.
— В последнее время ты так много работаешь, — склоняясь навстречу его ласковым прикосновениям, улыбаюсь я.
Какое-то время Майкл напряжённо молчит, продолжая разглядывать меня этим загадочным и похотливым взглядом, а затем, закрыв глаза, тяжело вздыхает.
— Я возвращаюсь на сцену, — бросает он наконец с ноткой безразличной небрежности и на мгновение я буквально столбенею от неожиданности, в искреннем недоумении изгибая бровь.
— В каком смысле, возвращаешься на сцену?
Он забавно ухмыляется, наблюдая за моей реакцией.
— В прямом. Мы пока не анонсируем ничего точно, но я планирую дать серию концертов в середине следующего года. В последний раз. И сейчас мы, как раз, обсуждаем такую возможность.
— Твоих концертов? — хмурюсь я. — В смысле, сольных? Как тур?
— Да, — кивает он, пропуская прядки моих волос сквозь пальцы.
— Но, Майк, разве ты не… Я думала… — я на мгновение задерживаю дыхание, пытаясь как-то покорректнее подобрать слова в данной ситуации.
Не хочу прозвучать грубо, или уж тем более совать нос в его дела, но, чёрт возьми — тур! Это же, мать вашу, адский труд. Не нужно быть асом в сфере шоу-бизнеса, чтобы это понимать. И Майкл, насколько бы мастерски закаленным профессионалом не был, всё же уже далеко не мальчик. Я видела его лайфы, и за то недолгое время что мы знакомы, отлично усвоила одну крайне очевидную вещь. Он перфекционист до мозга костей и костьми же и ляжет, лишь бы сделать свою работу на самом высоком уровне. Всё же, титул Короля поп-музыки достался ему неспроста. Отплясать двухчасовой сольник с таким адским надрывом и самозабвенной отдачей не каждый здоровый двадцатилетний парень сможет. А тут уж и вовсе задача для сверхчеловека! Иногда мне и правда кажется, что у Майкла напрочь отсутствует инстинкт самосохранения и он просто не понимает, что возможности человеческого тела, увы, не безграничны.
— Я думала, ты ушёл со сцены, — выдыхаю я наконец, не скрывая искреннего беспокойства во взгляде и голосе. — Записать альбом, это я ещё могу понять. Но тур, Майкл! Ты совсем себя не бережёшь! — с тревогой в голосе отчитываю его я.
Мне, честно говоря, плевать что он там подумает. Кто-то же должен вставить ему мозги на место, раз сам он этого не понимает. Я ожидаю от него какого-то ответа или, по крайней мере, внятной реакции, но Майкл лишь безразлично отмахивается, уводя нас от темы разговора.
— Не будем об этом сейчас, — на мгновение он отводит в сторону взгляд, пытаясь отогнать прочь тревожные мысли, покусывает губы и заговорщицки улыбается, проводя ладонью по моим бёдрам. — Лучше расскажи мне, куда это ты собралась, вся такая?
Я обвиваю шею Майкла руками, запуская пальцы в его волосы, и выгибаюсь в его объятии, словно кошка.
— Сегодня в «The Bow» будет отличная вечеринка, — смущённо улыбаюсь я, поглядывая на него из-под полуопущенных ресниц. — Мой любимый DJ. И Энн буквально умоляла меня пойти с ней, ведь мы так давно нигде не бывали вместе, понимаешь? — мой соблазнительно-мягкий голос звучит вкрадчиво и осторожно, я словно прощупываю почву под ногами, стараясь понять, насколько всё устойчиво.
Майкл не сводит с меня строгого взгляда, в то время как на лице его играет тень недоверчиво-мальчишеской улыбки, пока он похабно сминает в руках мой зад.
— Мне бы, конечно, очень хотелось, чтобы и ты пошёл с нами, — надуваю губы я, заранее зная, каким будет его ответ.
— Ты же знаешь, как это тяжело со мной, Ками, — усмехается он тоскливо. — Ночь превратится в дешёвое шоу вокруг моей персоны. Да и к тому же, я просто ненавижу клубы.