Кошмары зарычали, изменяя свои страшные скелетные тела на форму других, более противных и мутировавших животных, а человекоподобные, черные помощники резко ринулись к Туоф, желая прекратить это заклятие. Но никто, даже наделенной большей силой Кошмар не смог приблизиться: все их движения прекратились так же резко, смерч черноты, завывая, пытался перебороть ту магию, что создавала вокруг себя Хранительница, но всё было бесполезно. Серебристые частички магии защиты, плавно взлетая в воздух, распространялись по комнате, поблескивая ярким светом, но как только достаточное количестве дымчатой «пыли» начало кружится вокруг Туф и вообще в пространстве, девушка резко сжала руки в кулаки и произнесла всего одно слово, и в тот же миг вся прекрасная серебристая магия, которая успела проникнуть даже в вихрь тьмы, изменилась на черные искры, застилая комнату истинным мраком и превращая чужеродную низшую темноту в темный благородный туман, который по воле самой Феи начал развеиваться. А слабые и неумело созданные Кошмары постепенно рассеивались вместе с черной дымкой, в бессилии пытаясь хоть кого-то задеть, укусить или напасть напоследок. Но вскоре в зале, слабо окутанной дымкой из мрака, осталась сама Туффи, мальчик, что теперь стоял в трансе слегка позади неё, и главный Кошмар, в бессилии пытаясь приблизиться к виновнице сорванного плана и желающий её уничтожить, однако бело-черная печать, расползающаяся изящным узором вуали от Феи на несколько метров, не давала человекоподобной сущности приблизиться.
Взмах тонкой руки крылатой девушки, пусть для Туффи это и очень сложно, созданные вокруг неё — в воздухе, надписи на арабском, что светятся золотым и несколько темно-бронзовых, магических лент опоясывают и сковывают последнего врага, заставляя его позорно исчезнуть… Навсегда.
Туоф медленно выдыхает и ей хочется свалиться на пол от такой отдачи и потери сил, а еще ей противно, что всё же пришлось применить магию уничтожения живого существа. Она не хотела создавать и активировать последнее заклятие, но если б она дала сбежать этому Кошмару, то Дух Страха всё бы узнал, и возможно в следующий раз, который не заставит себя ждать, придумал бы защиту от её заклинаний… Да и к тому же, кто сказал, что через минуту сюда не могли бы заявиться еще с несколько десятков новых Кошмаров? Она просто не могла этого допустить, ведь силы были на исходе, когда вернутся другие и что вообще с ними — неизвестно, а защитить замок и Рея нужно было обязательно.
Фея передергивает плечами, делает полной грудью вздох и теперь без опаски переводит взгляд на Духа Желаний. Она быстро сокращает расстояние, и снимает с него заклинание. Мальчишка сразу падает, всё же полностью отключившийся во время боя, и Туф осторожно поддержав его, укладывает на пол, внимательно осматривает, видит, как чернота больше не появляется на слишком бледной коже, и тяжело вздыхает. То, что тьма его на время отпустила еще не значит, что с Реем будет всё хорошо, когда он очнется. Да и Туффи не сердится и не обижается на его резкую смену настроения и злые слова. Его злость — проклятие, оставленное из-за тьмы, и это нужно вытаскивать из мальчишки, пока он не стал очередным страшным и неуправляемым Духом Ужаса. Фея легко проводит рукой над его лицом, шепчет успокоительные слова и создает защиту, которая пусть и временно, но будет сдерживать нити тьмы и не даст им проникнуть в беззащитное сердце этого юного создания.
Девушка слышит гром, поднимает голову и видит как в залу вбегают по боевому настроенные йети, пробив остатки застывшей черноты, однако бить уже некого и они успокаиваются, быстро подходя к Хранительнице Памяти. Туоф просит их незамедлительно найти остальных Хранителей и передать о случившемся, так же как и просит забрать Рея, и отнести его в комнату наверху — мальчик должен отдохнуть. А сама же девушка, под заботливый писк своих прилетевших помощниц, прикрывает глаза, отходя от случившегося и незаметно для всех морщась, потирая поврежденную левую руку. Она рада, что выиграла этот бой, отстояла замок, уничтожила Кошмаров и не дала им забрать Рея, но всё же… Зубная Фея отвыкла от боли, причиненной острыми шипами тьмы.
***
Над холодной, почти аномально холодной Испанией было слишком шумно, ярко от всевозможных вспышек серебристого и голубого и по-настоящему опасно. Когда первая волна Духов Страха была уничтожена, вместе с их небольшими, к слову, армиями, в мире неожиданно, словно по закону подлости, появились еще несколько таких же Духов, направляя своих ужасных Кошмаров в мирный городок Картахен на юго-востоке Испании, пытаясь превратить неожиданную зиму в сущий кошмар не только для детей, но и для взрослых.
Джек что-то тихо прошипел, извернулся в воздухе и отбил посохом двух близко подлетевших гарпий, что так и норовили его задеть или вообще порвать на мелкие клочки. Этот — новый Дух Страха, был примерно таким же на вид, как и остальные: страшный, с горящими красным глазами, непропорционален человеку, но всё же похожий на него, однако Фроста по большему счету смущал хвост в наличии, и бесящая привычка Страха исчезать и появляться из ниоткуда слишком быстро. Уж больно Джеку напоминало это Безликого, а потому юный Дух Холода злился еще больше. А может злился из-за такого большого количества созданных Страхов или из-за того, что им вновь не удалось хотя бы утро провести в спокойствии… Причин было много и это в большей мере раздражало и выводило из себя Ледяного. Хотя Джек почти смирился с мыслью, что пока длится эта война, им не дадут спокойно жить, но рассчитывал как минимум на получасовое спокойствие в приятном уединении.
— Но нет! Луноликому, Хранителям и этим Страхам надо нас доставать каждый раз!… И вот из-за чего он так взъелся, а?! — в легком психе рявкает Фрост, добивая последним, слишком мощным ударом летящее на него черное нечто, отдаленно напоминающее грифа с четырьмя парами глаз.
Ледяной резко оборачивается в воздухе, зная, что его спину сейчас прикрывает громадный кондор, точнее Мета, превратившийся в гигантского кондора, и выставив вперед посох, ледяными пиками заставляет самоликвидироваться еще пятерых двухголовых птиц-Кошмаров, которые были похожи больше на скелеты с перьями. И смешно и жуть одновременно.
Кони-Кошмары дикими табунами почти весело носились в создавшейся черной дымке остальных существ и нападали сообща на чужаков, не жалея ни один Кошмар и заметно убавляя их число.
— А если б взяли больше, то управились бы быстрее! — недовольно ворчит юный Дух Мороза, не обращая внимания, как черный Кошмар, похожий больше на голую ворону, нежели на настоящего птеродактиля, бьется об его сотканный ледяной щит, пытаясь задеть или оцарапать внушительными когтями. Одно движение, размытая тень мелькает перед беловолосым и птеродактиля больше нет, а Саблезубка очень довольна собой, кидаясь на нового Кошмара.
— И кому нужно стольких разводить? Ну вот зачем, а? Делать нечего или Луноликому угодить решили? — вымещая злобу и обиду на весь мир на Кошмарах и самом Духе Страха, создавая различные формы ледяной магии, возмущается парнишка, удивительно легко уворачиваясь от всевозможных атак из низкоуровневой тьмы, однако он никак не ожидает надменный, тихий смех у себя за спиной, и когтистые пальцы мимолетом у себя на шее.
— Потому, что кому-то не сидится на своем светленьком месте, Снежный Дух, а глупенькие желторотики-Страхи, вылупившиеся в этом мире, пытаются всего лишь показать свою никчемную силу, надеясь на преобладание и власть. Всё по обычной схеме, Джек. Но разве это не на руку нам? — в словах издевка и веселье, но в следующую секунду Кромешника уже нет за спиной у Джека.
Король Кошмаров в одно мгновение исчезает, появляется перед самим Страхом и двумя кинжалами из той самой Древней Тьмы уничтожает слабого Духа, а преданные Дикие Кошмары хищной стаей добивают остальных чужаков и в небе становится неожиданно спокойно, создавая впечатление, что и не было теневой битвы пару секунд назад. Медленно пропадает последняя черная дымка и наконец становится светлее.