— Не переживайте. Я выпущу вас отсюда, хоть подышите свежим воздухом и полетаете вдоволь. Только вот что, вылетать вы сможете, а вот к вам зайти сюда не сможет никто кроме самой Хранительницы. Так что в случае опасности, все быстро в эту залу, понятно?
Большее количество феечек, слетевшихся на слова Зимнего Духа, задорно запищали и закивали, кружась возле Фроста. А он лишь улыбнулся подойдя вплотную к двери и прикладывая левую руку к стеклянным резным вставкам. Чары были сильные, возможно даже рассчитывались лично на Фею, но для Джека уже были знакомы, и даже немного слабей нежели те, первые чары. Потому, он с легкостью вновь проникнул в разноцветное скопление энергетических нитей и по-старому выморозил их.
Стекло с обоих створок вместе с чарами трескается, острым перезвоном осыпаясь на пол, Джек же победоносно улыбнулся, открывая глаза и дергая за ручку двери. Поддалась легко и открылась так же просто. Многие крохи юрким потоком пролетели мимо, сквозь пустые рамы двери, радостно попискивая.
А Джеку предстояла теперь защита. Потому собрав в ладонях магические сферы льда осторожно кинуть их на дверь, покрывая тонкой, светящейся пленкой. Фактически он даже восстановил стеклянный вставки, только это защитная ледяная энергия, которая смотрится под стекло. Пролетать можно, но войти не получится никому.
Подмигнув на прощанье крохам, парнишка легко спустился еще на несколько этажей вниз, подмечая небывалую тишину и запущение замка. Словно в нем никто не жил больше пяти лет. Даже йети не было слышно и бубенцы не бегали под ногами. Лишь прислушавшись, Фрост понял, что все те, кого Санта не взял с собой находились на первых этажах либо на кухнях, вместе с маленькими бубенцами. Залы по производству игрушек работали в пол силы, самолетики и паровозики не летали повсюду, ленты на подарках как-то повыцвели, а приготовление праздничной ели еще даже не начиналось.
«Все заняты войной, не так ли? А праздник теперь может подождать…»
Джек досадливо провел кончиком посоха по красным перилам лестницы и свернул налево, в просторный коридор, где находился кабинет главного Хранителя. Поборов свои воспоминания, Джек осторожно остановился перед дверью, по началу просто решаясь, а уже после проверяя нет ли на двери подобие защитных чар или магической сигнализации, которая в случае чего пригонит сюда всех йети. Но нет. Всё было чисто и Фрост нерешительно повернул ручку дубовой двери, с тяжелой грустью проходя внутрь. Дверь закрывать он не решился, так не будет слышно, что твориться снаружи, да и загонит он себя в тупик, если неожиданно появится Николас. Хотя, они ведь все уже улетели…
Джек внимательно осматривается, а творившийся беспорядок напоминает былые времена, везде инструменты по выделке игрушек, множество их самих: железных, механических, деревянных и пушистых, кристаллы, свечи, ледяные скульптурки, которые когда-то летали и множество книг на одной заставленной полке. Но все они не те, и Джек их порой читал, там в основном старые чертежи очень редких игрушек или машин по производству волшебной краски. Всё это не то.
Дух Мороза вновь осматривается, подмечая каждую деталь и вспоминая еще больше, ищет потайные ниши или полки которые завалены всяким хламом, но ничего нет. Только вот… Фрост оборачивается, к белой полочке, точнее настенному шкафчику, почти во всю стену, на полках которого стоят редкие экземпляры разных шаров со снегом. Парень задумывается, ведь каждый шарик разбросан слишком редко, мало статуэток, и всё выглядит не естественно правильно, по сравнению с творящимся вокруг бардаком и завалами остальных книг и нужных материалов. И как он раньше то не замечал?
«Неправдоподобно…» — проносится в голове.
Слишком всё правильно. Словно…
— Чары!.. — на выдохе произносит догадку беловолосый Дух и быстро подойдя к настенному шкафчику с полками проводит перед ним рукой, чувствуя, как в руку начинают вонзаться тысячи мелких иголок.
Хмыкнув правильности своих мыслей, Джек делает единственное нужное, что требуется в этой ситуации: он направляет посох в шкаф, но не накапливает заряд магии льда, а наоборот, позволяет тоненьким, подобно дыму, нитям изумрудной тьмы заползти на деревянное покрытие, разъедая оболочку. Вскоре слышится тихий треск и чары на глазах осыпаются, стирая образ полупустых полок с вымышленными статуэтками. И перед Джеком оказывается доверху забитый белыми и серыми книгами шкаф.
— Нашел…
От осознания у Фроста пересыхает в горле и немного трясутся кончики пальцев. Ведь это последняя граница, после которой он узнает всю правду. Джек быстро мотает головой, находит в себе всю ту решимость, что двигала им ранее и чисто на инстинктах, взлетает вверх, доставая правую верхнюю книгу, в белом переплете и с серебряной окантовкой. Тут тоже чары, но он уже не придает им значение, приказывая теньки на руке затянуть всю руку в когтистую, черную перчатку и взломать защиту.
Приходится вновь опуститься, сесть на пол скрестив ноги по-турецки и с тяжелым выдохом, как перед прыжком в бездну, открыть тяжелую книгу.
Текст оказывается непонятным, древним, но в этом случае Джеку везет, и с помощью одного единственного слова-заклинания, которому в свое время его научил Питч, знаки на глазах превращаются в понятливый текст, который без труда можно прочесть. Духом и так то не нужно дышать, но Джек как маленький ребенок, затаив дыхание, впивается в серые строчки.
Через пару минут пол вокруг светловолосого парнишки резко покрывается морозным кругом, и холод начинает с легкостью ломать хрупкие игрушки и материалы поддающиеся быстрой заморозки, а глаза Ледяного Духа начинают все ярче светится голубым светом, и остальные книги, с помощью тьмы, выбрасываются из полок вниз, осторожно укладываясь вокруг Джека.
Тени в комнате реагируют на настроение Ледяного и нерешительно подползают ближе, вплетаясь в мороз и создавая второй, только черный, круг возле юного Духа Зимы. А новая книга и история в ней продолжается, и строчки складываются в картинки которые предстают перед глазами; мир и то, что он знал раньше, меняется, и почему-то Джеку становится трудно сглотнуть.
— Равный значит… — со сталью в голосе глухо проговаривает Фрост, метая взгляд молнию на другую книгу и понимая, что она ведет еще дальше, нежели только что, наскоро прочитанная.
Наверное проходит уже не пару минут, как кажется Джеку, а пару десятков минут, потому как настенные светильники зажигаются по всему замку, оповещая о приходе ночи, у Ледяного начинается следующая книга, и руки сильнее дрожат, а в голове не укладывается, хотя наоборот: все пазлы словно складываются в единую понятливую картину. Луноликий не признал решение Баланса… Нет, он не хотел признавать силу и равенство еще одного Высшего Духа. Ибо тот был Темный…
«И все эти века Николас знал, собирал, скрывал, обманывал и пытался… Убью!..»
И сейчас последняя мысль не кажется жестокой или неправильной. Джек только жалеет, что тогда, будучи у Луноликого во дворце, не подумал и не смог его прибить. Жаль. Четвертая книга летит дальше остальных, Джек ищет взглядом ту, что расскажет не о подвигах Луноликого над Темным Духом, а ту, что расскажет о произошедшем до этого мира. Как вообще они появилась и почему, что именно не поделили? История с самого начала…
И вот парнишке попадается на глаза чисто серебряная книга, тяжелая и холодная, а в руках Фроста она и подавно — покрывается изящными узорами, леденеет и трудно открывается. Но всё же поддается быстро, либо это у Джека из-за злости появляются дополнительные силы.