Он улыбается.
– Ничего страшного. Если бы ты сделала это тогда, я бы опоздал и заставил Сару ждать. И сегодня мы с тобой впервые смогли остаться вдвоем после всех этих событий. Это единственное, чего мне не хватает с тех пор, как мы переехали из коттеджа.
– Мне тоже. Но теперь у тебя есть эта огромная кухня. И я не знаю, как насчет твоей кровати, но моя сильно отличается от раскладушки. – Я кладу последний кусочек блинчика на тарелку, чтобы собрать оставшийся сироп. Этого кусочка слишком мало, так как я обычно выливаю достаточно много сиропа на свои блины, и я поддаюсь желанию провести пальцем по тарелке, чтобы собрать остальное.
Папа смотрит на меня с минуту, и я думаю, что он собирается напомнить мне, что то, что я делаю, довольно невежливо, но он просто говорит:
– Даже с такой кроватью ты не выглядишь так, как будто хорошо спала…
– Я спала хорошо, мне кажется.
Он приподнимает бровь.
– Ты опять расхаживала ночью, не так ли? Моя комната находится прямо под чердаком. Я собирался подойти и проверить, как ты там, но стук прекратился.
– Вот дерьмо. Я не подумала об этом. Прости, что разбудила тебя.
Одна половина чердака была переоборудована в мини-додзе и тренажерный зал. Большая часть пола скрылась под толстыми циновками. Весовой тренажер и гребец занимают небольшой угол, но все остальное пространство уставлено мешком для ног, мешком-бананом муай-тай, несколькими гирями и другим разнообразным оборудованием, которое посоветовала сэнсэй Барби.
– Ты ненадолго меня разбудила, – говорит он. Никак не могла заснуть?
– Никак не могла вернуться ко сну. Дурацкие кошмары.
– Они не прекращаются?
– Не совсем, но обычно я вижу не два за одну ночь. В последнем из них я убегала от Холмса. Только на этот раз огонь из пушки превратился в листья, как те, что я видела в Далласе на днях. Это было довольно странно.
– Эй, листья ведь безопаснее огня, верно? Может быть, ты начинаешь контролировать сны, а не они тебя? Другие сны тоже изменились?
– Нет. Почти то же самое, – в этих снах тоже появляется пламя, но вместо того, чтобы пытаться спасти себя, я спасаю других людей – иногда тех, кого я знаю и люблю, иногда тех, кого я никогда раньше не встречала. В некоторых снах я слышу, как кто-то плачет, и роюсь в обломках, но как только я подхожу ближе, человек исчезает. В других случаях я выталкиваю людей из большого окна, чтобы спасти их, но мы находимся слишком высоко над землей, поэтому они просто падают на тротуар, распадаясь на части, будто сделаны из блоков Lego (очевидно, мой внутренний комитет по цензуре сновидений не одобряет вида крови и плоти, за что я бесконечно благодарна). Во сне я знаю, что люди упадут на землю, и я знаю, что они умрут, но у меня как будто нет выбора. Они вылетят в окно, нравится им это или нет.
– Эти сны никак не прекратятся, Кэти. Как ты думаешь, может, тебе лучше поговорить с кем-то об этом? Я имею в виду с профессионалом?
– И что мне рассказать? Если я скажу правду, меня отправят в психушку.
– Не отрицаю, но, может быть, ты могла бы получить что-то, что поможет тебе уснуть? Или расслабиться? Мы могли бы сказать, что у тебя тревога на фоне экзаменов или что-то в этом роде.
– Можно попробовать, если станет хуже.
Похоже, он собирался сказать что-то еще, но все же меняет тему.
– Ты пропустила полный веселья день знакомства с искусством, – говорит он.
– Вы опять ходили в Национальную галерею?
– Нет. Мы посетили несколько небольших галерей на Р-стрит. Я собирался заглянуть к тебе и пожелать спокойной ночи, когда вернусь домой, но ты с кем-то разговаривала, и я не стал тебя беспокоить. Это был Трей или твоя мама?
– Должно быть, это было в тот момент, когда я оставляла сообщение для Трея. Он пригласил меня на какое-то мероприятие для знакомства со школой в следующие выходные. Ты пойдешь?
– Нет. Я слышал об этом, но это частная вечеринка, а не официальное мероприятие. Она будет проходить в доме одного из поступающих студентов. Я думаю, что на ней будут только управление школы и несколько старших преподавателей Браяр Хилл. Вероятно, чтобы сгладить последствия слияния. Хочешь еще кофе?
– Нет, спасибо. Какого слияния?
Папа смотрит на меня удивленно.
– Ты не помнишь всех тех встреч, на которые я жаловался?
Я качаю головой, и он озадаченно смотрит на меня, прежде чем продолжить:
– Кэррингтон Дэй, частная школа неподалеку от Силвер-Спринг, которая купила Браяр Хилл. Не помнишь?
– Что? Нет. Но, кажется, Трей говорил что-то о Кэррингтон Дэй в своем сообщении. Когда проходили эти встречи?
– Худшие из них прошли в январе, сразу после того, как я начал работать, но они затянулись на несколько месяцев. Это было настолько безумно, что я уже был готов уйти. Родители учеников Браяр Хилл подняли шум из-за того, что их детям из средней школы теперь придется ехать в Кэррингтон, – он делает паузу. – О, подожди. Изменения временной линии?