- Эй, отпустите меня, – спокойно сказал, наверное, самый красивый парень в мире. Казалось, что его кожа светилась изнутри, и даже потеки крови из носа и ушей не портили, а подчеркивали его красоту и беззащитность. Это даже забавно, но именно их чувствительность, развитая проклятьем, не дала им сопротивляться воздействию. Они настолько отчетливо почувствовали эту красоту, это совершенство и внутреннюю гармонию, что даже окклюменция не помогла сбросить воздействие. Они оказались полностью во власти ангела, привязанного к дыбе. Палачи наперегонки бросились к Лиаму, упав по дороге, но тут же поднялись на ноги и снова рванулись к нему. Кожаные ремни были частью развязаны, частью разрезаны тонким ножом. А затем, оба палача по очереди раскрыли свои разумы ангелу. Через десяток минут, Лиам хромая на обе ноги, покинул пыточную и медленно пошел по направлению к выходу, убивая всех, кого встречал по пути.
Нет, он не был жесток и не стал маньяком. Просто он видел в разуме палачей всю их жизнь. Десятки, сотни запытанных до смерти людей. Особенно они покуражились во время войны, обучая своим практикам потомков. Оказалось, чувствительность куда быстрее развивается именно во время пыток, так что ими не пренебрегали, выращивая сверхчувствительных маньяков, подсевших на садизм и все те эмоции и чувства, которые испытывают пытаемые. Это просто ужасно, и оставлять в живых хоть кого-то из этого племени, Лиам не собирался. Проблема была только одна. Сам он в ужасном состоянии, тело повреждено не фатально, но близко к тому. Разрывы мышц и связок – последнее, что его беспокоило, а вот перенапрягшиеся мышцы, повредившие внутренние органы, это куда как хуже. Лиам и понятия не имел, что перенапрягая пресс, можно повредить селезенку, которая теперь кровит. А учитывая то, как много в ней крови, это весьма опасно. Праны осталось мало, но основные повреждения он заживил. Был совсем мрак, но теперь, сквиб хотя бы мог ходить. И он спешил добраться до своего мешка или браслета. Браслет даже лучше, в нем запас праны.
Шаги гулко отдавались эхом в каменном коридоре. За каждым шагом эхо приносило удар капельки жидкости о камни пола. Кровь сквиба устилала его путь к оружейной, где хранили в том числе и конфискат. Его вещи должны были быть там. С каждым шагом думать все сложнее. Надорванный желудок время от времени сокращается и Лиама рвет бурой жижей, наполовину состоящей из крови. Зрение стало подводить все чаще, словно глаза разъезжаются и не могут сфокусироваться ни на чем конкретном. Сознание тоже мутится. Лиам уже отключил практически всю периферию. Нервная система работает дай бог процентов на семь, слух, да и все чувства отключены, кроме осязания. Без него невозможно двигаться. Ориентируется сквиб исключительно магическим зрением.
Нужная дверь выплыла из окружающего пространства, словно мираж в пустыне. Лиам даже засомневался, пытаясь критически мыслить, но тут уж пришлось взять на веру, что ему не кажется. Он с трудом отворил железную дверь, едва ли не наваливаясь на нее всем телом. Рухнул внутрь и не останавливаясь, пополз. Два метра, три, четыре. Видимо его вещи просто закинули внутрь, не особо заботясь тем, чтобы положить их хоть как-нибудь аккуратно. Рюкзак словно сам влез в руку, но Лиам пополз дальше. Голова уперлась в стеллаж, но рука заползла дальше, нащупывая деревянный ободок, закатившийся в самую даль. Вот уж воистину закон Мэрфи. Сквиб не сдавался, шаря рукой, и нашарил. Деревяшка моментально заняла привычное место на руке, а с плеч Лиама словно гора рухнула.
Прана потекла по телу, даря блаженное чувство силы и здоровья. Клетки в местах повреждений стали делиться с огромной скоростью. Регенерация взялась за дело, латая организм, перенесший неимоверное напряжение и очень сильно поврежденный. Желудок пришел в порядок в первые пару секунд. Повреждения мышц Лиам оставил на потом. Боль можно и потерпеть, а вот повреждения селезенки совсем другое дело. В животе уже с пол-литра крови плавает. А пол-литра, это больше полу килограмма – давит на внутренние органы. Кровь все-таки плотнее воды.
Сквиб подполз к мешку и стал доставать нужные ему сейчас вещи. Нож, флягу со спиртом, кроветворное зелье и многое другое, нужное для проведения операции на самом себе. Уже через пару часов Лиам пришел в норму. Нет, отлежаться пару дней было бы неплохо, только кто ж ему даст-то столько времени?
Окруженная горами долина, прикрытая сверху зеленью могучих деревьев, в этот день увидела странное. Впервые за многие тысячелетия из темницы вышел «внешник». Более того, он был здоров, пусть и относительно, но все-таки. Он не качался от истощения, как бывает с теми, кто призван разбавить кровь. Он не выглядел и овощем, чью память распотрошили менталисты племени. Нет, он шел так, словно это он здесь хозяин, и он был красив, словно ангел.
Лиам вышел на площадь небольшой деревеньки на полсотню домов и крикнул:
- Все сюда! – на том языке, который понимают в этой деревне. Усвоить его полностью он не успел, но и нескольких фраз хватит для исполнения плана.
Люди выходили из жилищ, ахали и подходили поближе. Они не решались трогать это невероятное светлое и чистое существо, но подсознательно желали находиться как можно ближе. Вскоре, перед Лиамом собрались все, кроме нескольких выпасков и тех разведчиков, что сейчас были на посту во внешнем мире.
- Откройте мне свои разумы, люди. – И люди открыли. А как не открыть, когда тебя попросил ангел? А затем они начали падать на землю, когда Лиам врывался в самые глубины их подсознания, и стирал телесные рефлексы. Сердца останавливались, легкие не дышали. Нет, Лиам убил не всех. Только тех, кто старше пятнадцати. Остальных еще не начинали обучать по зверской программе в пыточных подвалах.
Перед ним остались лишь дети, но и те спали глубоким сном. Когда они проснутся, то увидят только пустой поселок и ни одного трупа. В четырнадцать лет быт им знаком полностью, выживут. Но все знания по столь ужасающему способу развития сверхчувствительности старшее поколение унесет с собой. В могилу.
Лиам задержался в поселке на неделю. Нужно было похоронить убитых им людей, Так что он их сжег, а пепел развеял над лесом. Нашел все тайники со свитками и наскальной живописью, которой хватало. Он все это уничтожил, оставляя только нормальные способы тренировок, даже сам исписал несколько пергаментов описаниями упражнений, параллельно осваивая язык. Дождался возвращения разведчиков, убил и их, освободив трех человек, принесенных из-за гор. И лишь убедившись, что все в порядке, и прежние времена вряд ли вернутся, уничтожил темницу, призвав с помощью своего духа разума, духа земли. Силы в его ядре было много, так что подземная тюрьма просто схлопнулась в одно мгновение. После этого, он забрал выживших, все так же пребывающих во сне, разбудил оставшуюся в живых молодежь и ушел по тоннелю обратно, во внешний мир. Делать ему здесь было больше нечего. Покинув долину ужаса, Лиам разбудил троицу невезучих и отправил их по домам, примерно указав направление. Вещи у них были, еда тоже, не пропадут. Тем более место, где они проснулись, им оказалось знакомо, так что в их выживании он не сомневался.
Он не стал пробивать тонкий слой камня, чтобы добраться до портала. Портал ему не был нужен. Он надеялся найти здесь нечто совсем иное, к пространственной магии совершенно не относящееся. Однако, видимо не судьба. Место, где он стоял всего секунду назад глухо хлопнуло, а сам Лиам оказался в своем поместье в Испании, прямиком в портальной зале.
- Ну как? – Спросила Камиля, вбегая в залу. Она с легкостью почувствовала возвращение учителя.
- Неудача, – грустно качнул головой Лиам. – Это оказался какой-то портал.
- Понятно. Он нам без надобности, – так же грустно качнула головой Камила, но тут же вскинулась. – Но есть ведь и ритуал!
- Есть. Но я ведь не просто так весь мир перевернул в поисках артефактов и знаний.
- Я понимаю, как и то, что ритуал может пройти неудачно.
- Может. Но раз вариантов других нет, то придется воспользоваться им.