Бом удивлено присвистнул:
- Да в тебе издох поэт, Рос…
- Испортил все! – зло зашипел Храбр – А я ведь прямо представил себе все это… И знаешь – ты прав, Рос. Сильней всего я был счастлив, когда начинающим алхимиком у небольшого костерка варил свои первые простенькие зелья, все ингредиенты для которых собрал самолично – до последней тычинки и лапки! И вот такое умиротворение… в котелке побулькивает смесь, плывет по воздуху мерцающий дымок, что-то тихонько поет в душе…
- Ты что там варил, а? – подозрительно взглянул на него полуорк – Мерцающее и поющее… Сдать бы тебя страже…
- Да ну тебя!
- И я! – ожил Док и поднялся сусликом из травы – Когда на десятом уровне с зачаточными заклинаниями исцеления я едва-едва оттащил от края смерти сразу двоих вечно лезущих на рожон дебилов напарников, затем получил свои законные и жалкие десять процентов от добычи, все продал, сдал квест… и сидел себе на сторожевом посту с кружкой дешевенького пива, слушал как неподалеку бородатый бард истязает гитару, а эльфийка терзает арфу… вот прямо счастье я ощутил… прямо настоящее… А теперь вроде счет в банке, снаряжение отличное, клан суперский… а вот того самого простенького дешевого счастья больше нету.
- Теперь есть! – улыбнулся я и похлопал ладонью по траве – Вот оно счастье наше простенькое и дешевое, но настоящее! Костер, друзья, шикарный закат и понимание, что завтра будет не легче…
Ненадолго над холмом повисла звонкая тишина и я ее и нарушил, вернувшись к роли лидера, а они всегда ломают кайф:
- Доделываем все мелкие дела – и выходим в реал отсыпаться. Первым на страже остается Бом – у него там еще немало возни.
- Согласен – проворчал полуорк.
- Затем Орб, потом я, а остальные спят до упора. Сбор прямо задолго до рассвета – глянув на Затти, я напомнил – Добрая девушка нас предупредила, что раз Скулла далась нам так тяжко, то Рачьи Озера нам не пройти. Так что…
- Будем качаться и снаряжаться до упора? – предположил Док.
- Именно – подтвердил я и протянул ему дымящийся початок – На откуси кусочек.
- Она же ядовитая!
- Ну ты же медик – а они любят испытывать на себе всякое.
- Сдохну я…
- Бом не сдох.
- Бом дуболом зеленый, а я мыслитель…
- Эй!
- Всего кусочек – я улыбнулся шире – Должны же мы знать как здешний маис влияет на наши когнитивные способности…
- Пагубно! Пагубно влияет! Хотя черт с ним… надо быть открытым новому и неизведанному. Ну как!
Через пару мгновений приютивший нас холм накрыло истошным воплем:
- Погиба-а-а-а-ю-ю-ю! О черт! Вы это видите? Рука дымится! Нет! Уже горит! Горю-ю-ю!
- Тушите его!
- Воды!
- Какого лохра он полыхнул?! Тушите его!
- Затти! Помоги с водой!
- Серебруха!
- Ладно!
- Эх… продешевила…
**
Хреновый я все же спутник жизни для своей почти супруги – там мне Бом сказал, опустившись на корточки рядом с горкой жареных початков и сгребая их в свой мешок. На мой логичный возмущенный «привскок» он ответил просто: а кто обещал подруге барбекю до заката и танцы до рассвета?
Вот тут меня и проняло горячей волной стыда, что переросла в бурю спешных действий, стоило мне взглянуть на время.
Я ведь еще не опоздал!
Смущаясь и даже стыдясь своей непостоянности и лоховатости как командира, я переиначил смены и в результате первым на стражу вставал Док, следом за ним Храбр, а потом уже я. Бом и Орб будут отсыпаться – полуорку я был глубоко благодарен за напоминание, а ушастому в последнее время не доверял, учитывая его «залипшие» на Затти глаза.
Попрощавшись с половиной друзей, на остальных надвинулся со страшными глазами и потребовал не задерживаться, так как это будет проявлением максимальной невежливости – и это после того как я сам благополучно забыл обо всем.
Вот что Вальдира делает… а мои дырявые мозги в этом ей активно помогают.
Вспышка.
Выход.
До скорой встречи, Вальдира…
В последние дни, после выхода из игры, я, еще не привыкнув к нашему новому удивительному обиталищу, некоторое время разглядывал стены, портреты, старомодное практичное убранство… но только не этим вечером. В этот раз, едва отключившись, я сразу рванул в ванную комнату, по пути вливая в себя бутылку теплой воды. Едва не захлебнулся, но справился и вскоре уже яростно намыливал сероватую физиономию, а глазами искал бритву…
Через двадцать минут я довел себя до телесной чистоты эпического уровня «огурчик скрипучий». Идеально выбритый, поприседавший перед душем, чтобы к посеревшей коже прилило хоть немного крови, аккуратно расчесанный, благоухающий одеколоном, я бодро прыгал на одной ноге к двери, другой стараясь попасть в штанину старых верных джинсов. Я уже почти вышел, но что-то внутри властно остановило мой дурной порыв, заставило оглянуться… и рядом с кроватью я обнаружил сложенные серые брюки, белую футболку и вроде как рубашку. Сверху лежал листок бумаги…