Оскар, на самом деле, тоже слушал вполуха. Будучи значительно младше, он тоже баловался подобным. Ему сразу же вспомнилась вечеринка на Хэллоуин, на которую его позвал Адам, — тот был новеньким в классе, надо было как-то зарекомендовать себя, а пригласить главного заводилу класса — уже «галочка» в послужном списке. Они были предоставлены сами себе в его огромном, как тогда казалось Оскару, доме, творили чёрти что, ну, а самые стойкие — он, ещё несколько парней и девушек, что остались ночевать — решили вызвать призрака. Едва сдержав лёгкую улыбку, он вспомнил испуганное лицо Адама, когда кто-то из умников спрятался под лестницей в коридоре и начал шуметь; он тогда чуть не вцепился в него в поисках защиты. Оскар зажмурился, понимая, что теперь вместо Адама представляет Юджина, и с трудом заставил вернуться себя в реальный мир, тем более что воспоминания зашли слишком далеко.
— И кто будет этим всем заниматься? — окончательно оторвала его от размышлений Нидж. В её голосе слышалось лёгкое раздражение: видимо, она заметила, что остальные были как-то больше заняты своими мыслями.
— Ну, можешь зажигать свечи, — протянул Оскар. Она посмотрела на него недовольно, но потом, подумав, улыбнулась и побежала в прихожую, чтобы взять зажигалку.
— Я правильно понимаю, что звать мне, да? — вздохнул Юджин, поглядывая Оскара, выглядевшего будто потерянным. Тот лишь пожал плечами, но было очевидно, что сам он не хотел этим заниматься. Ниджелия как раз вернулась и принялась зажигать свечи, заранее приготовленные Юджином. Оскар взял первую и отнёс в угол, ближайший к двери, и тут же выключил свет. Послышалось недовольное фырчанье Нидж, которая, кроме того, никак не могла нормально зажечь свечу из-за того, что дрожали руки. В последнюю очередь он отнёс свечу Юджину. С серьёзным видом поставил её на столик, а потом, бросив взгляд на него, как-то усмехнулся, тут же спрятав лицо за волосами.
— Что с тобой?
— Ничего, просто вы выглядите как самый истинный медиум, мистер Кэдоган, — ответил он на ходу. Ниджелия нарочито громко закашляла. — И не кашляй, — сказал Оскар, уже обращаясь к ней, — я тебе говорил надеть какое-нибудь длинное платье, было бы очень атмосферно.
— Я такое не ношу, — отделяя каждое слово, пробормотала она. — Что теперь? Призвать его?
— Нет, сначала ждём, пока свечи разгорятся, — по пути придумал Оскар, сам не зная почему. — Мы так делали, когда вызывали, — прибавил он, заметив непонимающие взгляды. — Можем пока поболтать, — Оскар задумчиво наблюдал за тенями, скачущими по потолку. — Эти чёртовы издатели всё молчат.
— Те, которым ты оправлял работы ещё в апреле? — уточнил Юджин, удивляясь такой смене темы разговора. Но, видимо, его друг хотел избежать разговора на другие болезненные темы, раз заговорил об этом.
— Да. Хоть что-нибудь бы написали, хоть что «вы сумасшедший придурок, который пишет какую-то ерунду, не присылайте нам больше своё графоманство», но нет. Ненавижу ждать, — выдохнул он. Юджин посмотрел на него, точно хотел что-то сказать, но вдруг передумал. «Нечего говорить, если сам толком ничего не знаешь», — решил он. Где-то месяца полтора назад он, буквально наудачу, в тайне отправил некоторые его самые любимые работы знакомым издателям в Лондоне, а ещё несколько (уже почти ни на что не надеясь) — менеджеру одной инди-группы, визитка которого каким-то образом оказалась в библиотеке. Кто знал, может, кому-то понравилось бы, однако пока все молчали. Впрочем, времени прошло не так много.
— Может, уже пора? — подала голос Ниджелия, явно скучая.
— Да, — захлопнул книгу Юджин. Ему не очень хотелось всем этим заниматься: всё казалось глупым фарсом, особенно в компании Нидж. Будь всё всерьёз, она бы серьёзно мешала, постоянно отвлекая. Да и не всерьёз тоже. — Я вызываю духа Эдгара По, — прошептал он, закрыв глаза, понимая, что если увидит наигранно серьёзное лицо Оскара, то не выдержит и засмеётся.
— И?
— Ждём, — Моррей выглядел не столько серьёзным, сколько раздражённым. Нидж снова вздохнула и, завалившись на его колени, принялась разглядывать потолок.
— Я так засну к чертям, — протянула она, не выдержав и минуты.
Юджину всё более очевидной становилась перемена в Оскаре: не было ни следа этой легкой, не исключено, что напускной, одержимости. Только усталость и плохо скрываемое раздражение.
— Даже если старина Эдгар и собирался к нам зайти, то ты его уже спугнула, — разочарованно вздохнул Оскар. — Ладно, Юджин, включай свет, — тот, ничего не сказав, проследовал к включателю, по пути заметив, что Оскар снова спрятал лицо.
Ниджелия зажмурилась от яркого света, точно капризный ребёнок.
— Да уж, — зевнула она, — знала бы, пошла бы к Тони и Майку.
— А потом тебя опять искать по всем клубам и подворотням? — не глядя на нее, спросил Оскар, явно понимая, что тут даже спрашивать не надо.
— Да ладно, — приподнялась она, как ни странно, с несколько оживлённым лицом. — Иногда лучше, что ты называешь, «потерять связь с миром», чем сидеть и скучать, — протянула Нидж. — Вот мы как-то с моими две недели торчали у Джонни. Не припомню, чтобы вообще в сознании была. Потом мать, правда, в диспансер отправила, — как-то невзначай прибавила она.
— И это ты называешь весельем, — качнул головой Оскар. — Даже по моим меркам это несколько чересчур. И я тебе уже не раз это говорил.
— А потом сам просил чего-то эдакого, «для вдохновения», — фыркнула она.
— Но не взял же, — тряхнул головой он. — Из ума я вроде не совсем выжил.
Юджин бросил на него несколько укоризненный взгляд, вспомнив, как чуть ли не неделю уговаривал его от этого дурацкого «эксперимента». Понимая, что дело явно близится к скандалу, он затушил свечи, что стояли неподалёку от него, и, пробормотав что-то про чай, ушёл на кухню, стараясь не вслушиваться в разговор, хоть это и было крайне сложно. Стоило ему уйти, беседа перешла на куда более агрессивные тона.
— Серьёзно, я не понимаю, зачем ты пытаешься притворяться, что тебе интересно с нами, — Оскар нервно ходил по комнате кругами. — Я тебя силком не таскаю за собой.
— Ага, оставь тебя, — раздражённо ответила Нидж. — Да ты как с ним не встретишься, так сам не свой, как чурбан. Сколько говорила, лучше брось его. Скучный тип. И тебя в скуку вгоняет.
— А сколько раз я повторял, — резко повернулся он, — чтобы ты ничего не говорила ни о моих привычках, ни о моих друзьях, тем более. Ты меня не знаешь, а пытаешься подделывать под себя.
— Чёрт, какой же ты придурок, — схватилась она за голову. — Когда люди вместе, они как-то, эм, идут на уступки друг другу?
— Только ты не идёшь на ответные, начнём с этого. Я тебя просил перестать столько пить — ноль внимания; просил не водиться или хотя бы не так часто встречаться с твоими замечательными друзьями, которые бросили тебя посреди глуши, а потом ещё как-то отдали на растерзание полиции — и ничего.
— Да ты меня не слушаешь! — вскрикнула Нидж. Оскар никак не отреагировал, только подумал, что, когда она кричит, голос у неё очень неприятный. — Совсем помешался с этим своим книжным червём. Вам ведь куда интереснее на пару обсуждать какой-то литературный бред, чем общаться с нормальными живыми людьми.
— Чёрт, Нидж, — невольно засмеялся Оскар — настолько комично выглядела она сейчас. — Ты, что, ревнуешь? — та ничего не сказала, лишь посмотрела со злобой, обидевшись на его смех. — Тоже мне, нашла Верлена и Рембо.
— Да говори ты хотя бы понятно! — тот тут же пожалел, что по привычке пошутил слишком сложную для неё шутку. Сначала это его даже как-то забавляло, но теперь только раздражало. Оскар ничего не сказал — лишь упал в кресло, отвернувшись.
— Знаешь, вчера я был вполне серьёзен, — сказал он как-то безжизненно. — Я не вижу смысла.