— Ну, зато смерть будет нескучная, — Юджин нервно засмеялся, чувствуя, как Оскар на мгновение отпустил его, а затем лишь крепче обнял.
Лампы в остальной части квартиры вновь загорелись.
— Я её не вижу, — пробормотал он, вглядываясь в сумрак комнаты. — Нам надо…
— Бежать отсюда как можно скорее, и не смотри на меня так, — Юджин просто потащил его за собой в коридор, не дав сказать и слова. — Мило, — заметил он, увидев, что ручку входной двери подпирала спинка стула. Оскар ничего не сказал в ответ.
Одной рукой открыв дверь, Юджин схватил с вешалки пальто Оскара и взял свои ключи. В комнате снова хлопнула форточка. Оскар обернулся, точно вздумав сбежать обратно.
— И не вздумай, — шикнул на него Кэдоган. — Да, тебе страшно — мне тоже. Да, ты чувствуешь вину, но по отношению к чему? К своему прошлому? К тому, что что-то сделал не так? Это случается с каждым. Нужно просто отпустить это. Уже ничего не изменить. Помнишь, я тебе как-то сказал, вот у этой самой двери, что я тебя в такой момент не оставлю, — и я не сделаю этого, что бы ни случилось, — прибавил он, понимая, что сейчас, после всего того, что он натворил, он был в этом по-настоящему уверен.
— Ты идиот, — лишь повторил Оскар.
— Спорить не стану, — Юджин бросил ему его пальто, и подтолкнул Моррея к двери. Он сам выскочил следом и захлопнул дверь, быстро заперев её на ключ. Оскар протянул руку к двери, но на полпути замер.
— Я оставил там рукопись… — пробормотал он, рассеянно глядя на Юджина.
— Я заберу, но завтра, — Юджин посмотрел на него, чувствуя, как этот приступ спонтанной храбрости медленно угасает. — А теперь мы пойдём вниз и подождём одного моего хорошего знакомого, он нам поможет, — за всей этой фантасмагорической игрой он забыл о самом важном. Он совершенно не придумал, как скажет Оскару про Конора.
— Так ты всё же меня хочешь упечь в психушку? — в голосе Оскара снова проснулось возмущение. — Ты мне не веришь? Ты же сам…
— Я верю, и да, определённо, что-то я видел. Но тебе туда нужно не поэтому, — сказал он, как бы ненароком посмотрев на его перебинтованную руку. Оскар заметил этот взгляд и притворился, будто очень занят тем, что надевает пальто. — Мы же не в Средневековье живём, там никто никого не пытает. Тем более что я пойду с тобой.
— Может, ты и прав, — пробормотал Моррей. — Я чуть ли не наделал такого… — прибавил Оскар, не глядя в его сторону. Юджин, было, собирался что-то сказать, но тот перебил его: — Я всё это время боялся, что она заставит меня сделать что-то плохое тебе, ты понимаешь? — его голос превратился в едва слышный хрип, задушенный воспоминаниями, разрозненными пугающими мыслями, что ещё буквально полчаса-час назад были вполне себе яркими и явными. Оскар замолчал, давая отдохнуть и без того ободранному горлу, и рассеянно подумал, что в первую очередь в больнице потребует воды, а лучше чая — ведь должна быть хоть какая-то польза от них? Юджин ничего не сказал, лишь внимательно следил, чтобы тот не упал на лестнице. Почти на выходе Оскар неожиданно обернулся.
— Ты понимаешь, что прошло всего чуть больше недели с тех пор, как ты впервые оказался здесь? — пробормотал он, подняв взгляд.
— Да. Где-то дней десять, — прошептал Юджин.
— Десять дней, — покачал тот головой, будто выискивая что-то в темноте. Мысли были как всегда в последнее время путаные. Оскар чувствовал, что ещё пару секунд назад он хотел сказать что-то, что-то важное, но сейчас в голове было месиво. Уши будто заложило, и из-за этого было сложно думать. Оскара то и дело охватывало необъяснимое чувство, приказывающее ему сорваться и спрятаться куда-то от всех: от соседей, что наверняка прислушивались к его крикам, от врачей, что вот-вот заберут его куда-то, даже от Юджина. Он с трудом боролся с соблазном убежать, но эта идея также внезапно покинула его, как и появилась. — Забыл, что хотел сказать, — признался Оскар. — Напомни потом, может, вспомню.
Юджин просто кивнул и тут же перевёл взгляд на входную дверь, за которой явно кто-то был. Через мгновение она открылась, и в коридор прошло трое. Два достаточно рослых парня и молодой мужчина среднего роста. До ужаса похожий на Оуэна, только будто бы чуть постарше. По-другому уложены волосы, и что-то во взгляде. Он… мягче, что ли.
— Доктор Андерсон? — решил уточнить Кэдоган. Лицо незнакомца на мгновение приобрело слегка задумчивое выражение, точно тот соотносил его голос.
— Вы мне звонили, да? — спросил он. Юджин лишь кивнул. — А вы, значит… — врач пошёл по самому простому пути, заметив, что никакой сверхъестественной агрессии или чего-то подозрительного нет.
— Оскар, — проворчал Моррей.
— Надеюсь, вы не против, Оскар, проехаться с нами. Мы с вами всего лишь поговорим, ничего более, — голос доктора звучал успокаивающе, даже несколько гипнотизирующе.
— Один я не поеду, — Оскар оглянулся на Юджина.
— Пожалуйста, — пожал Конор плечами.
— А эти — кто?
— Мои помощники. Вы пока на улице нас подождите, — он махнул им рукой. — Не стоит переживать, это будет просто беседа, — повторил Конор, когда они вышли.
— Да хоть не просто, — пробормотал сам себе Оскар, глядя куда-то в пол. — Ладно, везите, куда вам надо, мне уже плевать, — Юджин ничего не сказал, только бросил на него укоризненный взгляд.
***
В больнице была стерильная тишина. В воздухе витал лёгкий флёр хлорки и каких-то лекарств. Повсюду на стенах — репродукции солнечных пейзажей. Было не так чтобы уютно, но вполне сносно. По-больничному.
Юджина за эти несколько дней уже успел, наверное, запомнить весь персонал. Оскара, пришлось в тот вечер оставить, но тот, после долгой ночной беседы с завотделением, не особенно и сопротивлялся, наоборот, даже настаивал. Только просил не гасить свет в комнате. Юджин тогда, несмотря на ворчание врачей, всё же остался с ним в палате, выжидая, когда тот заснёт от снотворного. Утром за ним даже заехал Оуэн, успевший навести небольшой переполох среди персонала, принявшего его за брата. Впрочем, когда тот в коридоре столкнулся с Конором, один из пациентов (вполне себе до этого мирных) впал в истерику, крича, что началась атака клонов. Оуэн равнодушно закатывал глаза, а Конор, с деловым видом дававший инструкции медсёстрам, приглушённо засмеялся, стоило им скрыться.
И сейчас, как только настала его очередь, Юджин оказался в кабинете Андерсона-старшего. Конор объяснил ему, как он видит этот случай. Что у Оскара посттравматический синдром — не самый явный, но вместе с делирозным помрачением сознания, вызванным стрессом и алкоголем, всё сложилось в общую пугающую картину. Юджин не особенно видел разницу между всем этим: для него эти витиеватые слова не значили ничего, кроме одной из самых жутких недель в его жизни. Лишь одно всё ещё беспокоило его: что делать дальше.
— Вы разве не знали о его матери? — спросил его Конор.
— Нет, — покачал головой Юджин, пытаясь устроиться в чересчур, на его вкус, мягком кресле. Он в нём точно тонул. По идее, это его должно было расслаблять, но на деле — только раздражало. Шея и спина уже после всего нескольких минут начали неприятно ныть. — Он вообще редко что-то рассказывает о своём прошлом. Разве что не так давно упомянул, что они не очень ладили… без особых деталей.
— Он рассказал мне, что мать в семье занимала главенствующую роль, не давала права выбора. После смерти отца начались бесконечные конфликты, во многом он сам навлёк на себя недовольство с её стороны, нарочно перечил. Судя по его рассказам, она вполне могла быть не совсем психически здоровой. Ваш друг боялся её до такой степени, что считал, что ночью она может пробраться в его комнату и убить его, и даже когда она умерла, страх не прошёл.
— Да, он до сих пор не может вернуться в старую квартиру.