У Тридцать Третьего был шанс на то, чтобы добраться до ближайших обломков, упасть рядом с раненным разведчиком и переждать…
Не успел.
Ценой своей жизни третий боец навел на него пушку и всадил три заряда, прежде чем огонь Реде и Триггера лишил его жизни.
Первое попадание расплавило броню в районе правого предплечья, и Тридцать Третий почувствовал жуткую боль.
Он бежал, сделал еще шаг, когда в грудь ударили алой энергетической кувалдой, выбившей из него воздух.
Следом боль накрыла левую ногу, и беспощадная гравитация потянула его вниз.
Рухнув на пол, Тридцать Третий с изумлением понял, что у него отсутствует правая рука по локоть, отчего он и не смог опереться на нее при падении.
Не было так же левой ноги ниже колена, а в груди зияла огромная кровоточащая рана.
Сквозь остатки брони и поддоспешника, которые даже не расплавились, а испарились, он мог видеть собственные внутренности и покореженные легкие, грудную клетку.
Было больно, но встроенный в броню медпак безжалостно накачивал его необходимыми лекарствами.
Лежа на полу, он почувствовал болезненный укол в правое плечо — в него попали из бластера.
Он слышал голоса, раздающиеся в его голове, понимал, что они относятся к бегущим к нему Реде и Триггеру, ведущим огонь из своих винтовок и бластерных пистолетов.
Но он ничего не мог разобрать.
Будто кто-то засунул его голову в воду.
«Шок», — понял Тридцать Третий.
Он попытался отползти в сторону, но получалось плохо.
Коммандос мог работать только одной рукой и ногой, а из ран выплескивалась кровь.
«Меня подстрелили из дезинтегратора», — сообразил он причину отсутствия «прижигающего эффекта» энергетического оружия.
У него хватило сил доползти до укрытия разведчика, но на этом все.
На ВИДе вспыхнуло изображение, указывающее на то, что все возможные лекарства в медпаке закончились.
Те, которые могли бы ему помочь.
Лежа на спине, он видел как на два потока бело-голубых лучей противник отвечает десятком алых — значит к прикрытию подошло подкрепление.
— Сержант, я… — рядом с ним грохнулся Реде, принявшийся вытаскивать из своего рюкзака «медицину».
Если его «запенят», то есть возможность выжить.
Но это значит, что тогда наступление двух коммандос захлебнется.
Противник удержит рубеж и Уклоняющемуся снова будет угрожать опасность смерти.
Умрет он — придется страдать другим.
Голос почему-то не слушался своего хозяина, поэтому Тридцать Третий действовал оставшейся у него рукой.
Треснув по шлему Реде ладонью для привлечения внимания, Тридцать Третий указал большим пальцем в сторону противника.
— Сэр, но… — клон явно опешил, получив приказ прекратить спасение жизни командира и поддержать Триггера, пробежавшего мимо. — Вы же умрете…
Тиски, сдавливающие горло, на мгновение разошлись.
— В атаку! — прохрипел Тридцать Третий, чувствуя, как его взор начинает туманиться, а на тело нападает сонливость. — Бы… стро…
— Да, сэр! — Реде явно сбит с толку, но приказ он выполнил.
Выбросив свой медпак рядом с коммандос, он скрылся из поля зрения.
Взяв аптечку в руку, Тридцать Третий понял, что это спасет ему жизнь — полный набор медикаментов.
Нужно только перевязать раны и…
Он повернул голову в сторону, услышав стон рядом.
Сквозь визор он смотрел на молодое лицо разведчика.
Не клон, обычный человек, которому едва ли исполнилось двадцать.
Мальчишка, а не солдат, если честно.
Его лицо было обезображено осколочным попаданием, а один глаз закрыт, возможно потерян.
Как мог, он остановил кровотечения в половине своих ранений, но медицинской пены больше не было.
И до помощи он не дотянет.
Мальчик лежал, истекая кровью, понимая, что у него нет шанса спастись — здесь его ждет только смерть.
Собрав силы, Тридцать Третий бросил боевому товарищу свой медпак, приняв решение.
Парнишка, у которого рядом с грудью появилась аптечка, надежда на спасение, разрыдался, понимая, что это значит для Тридцать Третьего.
Выжить может только один из них.
И коммандос, на правах старшего по званию, принял решение, чья служба сегодня закончится.
Его решение.
Он создан чтобы спасать жизни.
Как минимум одну он сегодня точно спас.
По крайней мере, сделал все, чтобы так оно и было.
— Помощь рядом, боец, — прохрипел Тридцать Третий, смотря на то, как паренек дрожащими руками накладывает биопену на рану на животе, на шее, на голове…