Служба уже закончилась, церковь опустела. Двое священников стояли у алтаря и о чем-то тихо переговаривались. Когда Алена подошла к ним, они замолчали и теперь пристально смотрели на нее.
- Моей душе сейчас очень плохо, - услышала она свои собственные слова. – Но вы, наверное, не захотите со мной говорить? Я неверующая и некрещеная.
- А откуда вы знаете, что вы неверующая? – спросил тот из них, что был постарше.
- Потому что я знаю, что Богу не нужна.
- Вы так уверены? А может, он вам не нужен?
На это Корневская не нашла, что ответить. Она пробормотала «Извините» и собиралась направиться к выходу.
- Девушка, - окликнул ее тот, что помладше. – А вы когда-нибудь бывали в Москве?
- Конечно, - ответила Алена.
- Не приходилось видеть там церковь праведных Иоакима и Анны на Якиманке?
- Кажется, видела, - вспомнила Корневская. – Ну да, видела, точно!
- Там служит отец Дмитрий, полностью - Мельников Дмитрий Иванович. Сегодня он здесь.
Младший священник кивнул в сторону пожилого и продолжил:
- В тридцатые и сороковые годы он провел десять лет в лагерях. Люди там умирали каждый день: от болезней, голода, от обморожений. Но он нашел в себе силы выстоять и выжить. Бог дал ему эти силы. А вот вы сейчас сломались и находитесь на грани того, чтобы совершить недопустимое.
Алена прекрасно поняла, что он имеет в виду. И она почти в отчаянии сказала:
- Нет, я об этом не думала, но мне все равно, живу я на свете или нет. Если бы отец Дмитрий согласился меня выслушать…
Она замолчала.
- Почему же нет? – произнес отец Дмитрий. – Я готов вас выслушать. Это моя обязанность перед каждым. Людей верующих и крещеных я исповедую и укрепляю духом. Вы к ним не относитесь, но я не отказываюсь с вами побеседовать как человек с человеком и дать какой-то совет.
Алена начала рассказывать все. Все с самого начала. Про нелепый инцидент, приведший к отчислению из Университета, про то, что произошло в лесу, и дальнейшие события. То, что в глазах обоих собеседников после упоминания о применении гормональных таблеток появился заметный холодок, она вполне предвидела, но довела свой рассказ до конца.
- И я поняла, что вообще лишняя. Для себя, для людей, для всего мира, - закончила она на невеселой ноте.
- А для родителей? – спросил отец Дмитрий. – Чем они заслужили такое испытание? Они хотят видеть вас снова здоровой и счастливой. Разве ради них вы не обязаны опять стать такой?
- Да, вы правы, я об этом даже не подумала, - смутилась Корневская.
- Что за работа, на которую вы собирались устроиться? – поинтересовался священник.
Алена рассказала про прядильно-ниточный комбинат и станки из сорока веретен каждый.
- Начните работать прямо завтра и встаньте на восемьдесят.
Девушке показалось, что она ослышалась.
- На два станка?! Кажется, я видела фильм на эту тему. Вспомнила: называется «Светлый путь». Про ткачиху – героиню труда.
- Я не увлекаюсь просмотром таких фильмов, - сухо сказал отец Дмитрий. – Но есть в русском языке фраза, которая больше, чем поговорка. «Клин клином вышибают». Остальное додумайте сами. Вы же почти психолог.
Алена поняла, что это ей еще надо переварить в голове. Она от души поблагодарила священников, после чего покинула храм.
«Клин вышибают клином». Все верно. Священник понял главное: в детстве и ранней юности ее воспитывали, холили и лелеяли так, что она стала сродни тепличному растению, которое, столкнувшись с н а с т о я щ и м миром, оказывается перед угрозой потерять жизнеспособность. Придется кое-что поменять.
На комбинат она поехала сразу из церкви. Встретили ее там с нескрываемой радостью. Лето – время отпусков, часть станков простаивала, выполнение плана было под угрозой.
- Я хочу выйти прямо завтра и взять два станка, - коротко сказала Алена.
- С ума сошла! – ахнула начальница цеха. – Этого не потянуть и бабам покрепче, а ты…
- Не справлюсь – уменьшу.
Начальница поняла ее по-своему:
- Понимаешь, если общий план выполнен не будет, премии ты все равно не получишь, хоть пять станков возьми. Или ты решила стать героиней труда?
- Я не собираюсь никем становиться и про вашу премию и не думала, - сдержанно ответила Алена и неожиданно для себя откровенно призналась:
- Мне просто плохо, не физически, а душевно. Депрессивное состояние. Может, так я сумею с собой справиться.
Такой ответ произвел особое впечатление. Хотя начцеха и дальше продолжала разговаривать ласково и доброжелательно, ее взгляд сразу сделался насмешливо-пренебрежительным. Когда Алена бегала с оформлением своего поступления на работу и собиралась пройти инструктаж по технике безопасности, она случайно услышала, как начальница что-то сказала другой женщине, присутствовавшей при разговоре, причем удалось разобрать отчетливую фразу «интеллигентские штучки-дрючки».