В середине ночи Реште внезапно проснулась, встала с ложа и подошла к окну, разглядывая уходящую вдаль цепочку огней.
- Ты опять увидела какой-то странный сон? – услышала она позади себя голос Фрезенгунта. Разглядывая свою любовницу, он неожиданно подумал о странной прихоти богов, которые сделали ее некрасивой лицом, но наделили великолепно сложенным телом.
- Нет. Я просто никогда не думала, что буду проводить так ночи почти на самой Аппиевой дороге.
- Я тоже не думал. Про эту дорогу я всегда помнил лишь то, что здесь был распят мой отец.
- И чтобы ускорить свою месть Крассу, ты отправился со мной в Брундизий? Не станешь же ты убеждать, что поехал, движимый любовью ко мне? Я иногда вижу свое отражение, либо всегда найдется кто-нибудь, кто мне о нем напомнит. Но почему ты решил, что в мои планы входит убийство Красса?
- Зная тебя, я не могу усомниться в том, что теперь Крассу, Варсегу и царю Харруту не быть среди живых.
- Это так, но из Брундизия проконсул и его армия должны отплыть живыми и невредимыми. Ловушка, которую я хочу им приготовить, захлопнется в пустынях Мессопотамии. А для этого мне надо не узнанной попасть на их самый большой корабль, гексеру, и отплыть вместе с ними.
Фрезенгунт покачал головой:
- Боюсь, что даже если твой замысел и увенчается успехом, выжить ты не сумеешь. За победу тебе придется заплатить высокую цену, такую, как собственная жизнь. Если ты готова передумать и не бросаться зверю в пасть, я могу отказаться от мести Крассу, чтобы наши с тобой судьбы понесло дальше иное течение.
- О каком течении ты говоришь? – не поняла парфянка.
- Верцингеториг намерен объявить меня своим преемником в случае его гибели. Если ты будешь моей женой, то можешь стать правительницей Галлии.
- Разве у галльских вождей принято брать в жены некрасивых девушек? – удивилась Реште. – Странно же ты будешь выглядеть рядом с Верцингеторигом, отдавшим свое сердце прекрасной Постумии, красота которой заслуживает того, что ради встреч с ней он тайно приезжает в Рим, хотя может быть схваченным и казненным.
- Правительнице нужна не красота. Тот ум, которым наделили тебя боги, позволил бы нам успешно противостоять римлянам и сделать Галлию несокрушимой.
Парфянка внимательно посмотрела на собеседника:
- Храбрый галльский воин, поверь, для меня очень лестно твое предложение, но я все же поделюсь с тобой своим знанием о будущем того мира, в котором мы живем. Его судьба решится не в Галлии, а в Парфии.
- Ты знаешь о будущем?! – с удивлением воскликнул Фрезенгунт. – Ты пифия?!
- Я не пифия, но это знание пришло ко мне во сне, когда я отчетливо увидела Странный Мир. Он придет на смену нашему через двадцать столетий, а жить в нем будут наши давние потомки. Так вот: судьба человеческого рода под угрозой.
- Расскажи об этом, - взволнованно спросил галл.
- Что ты знаешь про Бескрайнее море?
Как и все люди того времени, Фрезенгунт считал, что Бескрайнее море, начинающееся к западу от Галлии, Британии и Испании, на дно которого когда-то ушла Атлантида, простирается на запад до бесконечности и никто никогда не узнает, есть ли у него противоположный берег.
- У него есть западный берег, и там начинается неведомая земля, - пояснила Реште. – Через два тысячелетия оттуда приплывут загадочные люди с головой гепарда, одержимые войной и владеющие тайной огненного дождя. Они высадятся в Азии, станут лагерем в Парфии с согласия тогдашнего ее царя и изольют этот испепеляющий дождь на весь мир. Человеческий род погибнет. Именно об этом было пророчество последнего атланта, о котором узнали древние персы, а затем парфяне.
- И ты решила это остановить? Но может ли человек воспротивиться воле богов?
- Я знаю, как все изменить. Надо сменить власть в Парфии прямо сейчас. Если войско Красса будет разгромлено, а парфянская знать и народ узнают о том, что царь Харрут сам накликал врагов на нашу землю, ему не сносить головы. Династия Аршакидов будет сброшена. Значит, и будущее изменится, станет иным.
Несколько минут галл размышлял, а потом спросил:
- А если эти одержимые люди из-за моря высадятся тогда не в Азии, а в Британии или Испании. Или в той же Италии.
- В этом я не способна им помешать, - призналась Реште. – Но все равно я обязана сделать все, что смогу.
Фрезенгунт подошел к окну.
- Рассветает, - сказал он. – Эфа, твой замысел велик, а цель благородна. И я готов сопутствовать тебе в этом и сделать все, что от меня зависит.