Но тут в деревню пришла и н д е л ь т а .
Так в Швеции именовался рекрутский набор. Ни одну из деревень вербовщики не обходили вниманием. Парням велели собраться на небольшой площади в центре поселения и заставили их тянуть жребий, который в этот раз выпал Ульфу.
Это стало страшным ударом для его родителей из-за крушения надежд на выгодный брак. А теперь уже навеки недоступные свиньи, казалось, провожали чету Сингельдов злорадными взглядами, заставляя сглатывать голодную слюну.
А для парня началась солдатчина. Сколько она продлится – неизвестно. Может, двадцать лет, а может – двадцать пять, если войны не случится и не убьют раньше.
С войной вообще не понятно. Львиную долю пшеницы Швеция завозила из Польши, Германии и России, поэтому в течение последних ста лет то захватывала, то вновь теряла огромные участки северного побережья этих стран. Начиналось все удачно: потомкам викингов удалось отхватить от объятой смутой России обширные земли, лишив русских выхода к Балтийскому морю. Затем Густав-Адольф прошел победным маршем по Германии, но не вовремя погиб. Его преемница королева Христина все плоды его походов подрастеряла, а потом тайком в католичество перешла, да еще хотела выйти замуж за Кромвеля, цареубийцу этакого.
Шведы приуныли. Зато при следующем короле им поначалу подфартило. В ослабленной ударами русских войск и казаков Хмельницкого Речи Посполитой шляхта устроила очередной междусобойчик, и могущественный магнат Радзивилл со своими сторонниками предложил шведскому монарху польскую корону. Шведы оккупировали Польшу, не встретив сопротивления, но тут вмешалась Россия, заставив воинственных скандинавов из Польши уйти. А двадцать лет назад Петр I отвоевал обратно все русские земли, прихватив заодно и шведскую Прибалтику.
С тех пор войн не было, но кто знает – надолго ли?
А солдатская служба и в мирное время – тоже не сахар. Муштры на плацу хватает не меньше, чем у пруссаков. Учения же разные бывают, когда заряжать и стрелять, либо штыком мешки с сеном колоть – хорошо, а вот окопы рыть или рвы для ретраншементов… Лопата в каменистую шведскую почву входит плохо, о камни бьется, которые надо обкапывать и выковыривать, а капрал еще орет: быстрее копай. Может и палкой вытянуть по спине. Хуже всего копать и муштроваться, когда летом приходит на несколько недель жара. Камзол снимать нельзя, парик и треуголку – тоже. Обливаешься потом, голова чешется, насекомые под париком начинают изводить. Хорошо, что Швеция страна северная, жара недолгая, каким-нибудь испанцам-итальянцам в солдатчине, наверно, куда хуже.
- Ульф, иди к капитану, он тебя зовет, - сказал запыхавшийся Снурре.
Никита поплелся за ним. О том, какого лешего капитану надо, он подумал лишь мельком и предался размышлениям: а кто же он сам в таком случае?
Ощущает-то он себя Никитой Здроговым, учеником 10-б класса московской школы, а память Ульфа Сингельда, хоть и присутствует тоже в полном объеме, но она какая-то отстраненная, что ли. Не цепляет она его, все прежние переживания Ульфа Никите глубоко безразличны, они для него что-то вроде справочника или много раз просмотренного художественного фильма, где отчасти начинаешь ощущать себя и главным героем, но при этом все равно помня, кто ты есть на самом деле.
Но сейчас придется жить только жизнью Ульфа Сингельда, других вариантов нет.
Вот зачем, спрашивается, он сейчас капитану Конхейму понадобился, когда всю роту распустили на половину дня?
Первая их встреча произошла во время «индельты». Офицеры королевской армии сами выступали в качестве вербовщиков, пополняя рекрутами свои роты. Конхейм, вроде, командир неплохой, к Сингельду относится более-менее сносно.
Пройдя через караульное помещение краснокирпичного двухэтажного здания казармы, Никита вышел во внутренний двор, пересек его и вскоре предстал перед глазами капитана.
- Вот что, Сингельд, - сказал Конхейм. – У меня есть, чем тебя порадовать. Генералу Хольгенстрему понадобился новый денщик. Я обещал прислать. Ты парень расторопный, не ленивый, к любой работе приучен. Будешь там как сыр в масле кататься. Ты доволен?
Еще бы! Быть денщиком – это тебе не строевая служба. Да еще у самого Хольгенстрема! Это же не просто генерал, а генерал-фельдцехмейстер, то есть командующий всей артиллерией шведской армии. По сути – первое или второе лицо в этой армии, потому что в Швеции артиллерия считается самым главным родом войск. Богатый и знатный вельможа, вхожий и в королевский дворец, и в рикстаг – шведский парламент.