На этот вопрос сенатор не мог ответить однозначно. Между триумвирами по этому поводу существовали трения, и сенат это знал. Тот, кто получит в свое распоряжение такое огромное войско и в случае победы - все ресурсы Ближнего Востока, неизбежно становится самым сильным человеком в Республике. Между Крассом и Помпееем конкуренция за это право шла уже вовсю, да и Цезарь ради такого случая готов был вернуться из Галлии, где последняя военная компания была им почти окончательно победоносно завершена.
- Хорошо, кого тогда намерен поддержать благородный Катон, чьим сторонником является почтенный сенатор Анний? - поинтересовалась рабыня.
- Я... даже не знаю, - промямлил сенатор.
- Очевидно Помпея, не так ли? Ведь Помпей ведет двойную игру, одновременно находясь в союзе с другими триумвирами и поддерживая тайные сношения с Катоном.
Анний дернулся, прикусил губу, и его глазки вильнули в сторону.
- Если благородный римлянин будет недоговаривать, он может не получить противоядия, - холодно сказала иранка.
Сенатор Анний вздрогнул, с ужасом представив себе последствия выполнения ее угрозы.
Разговор продлился еще час. Рабыня спокойно и тщательно выпытала у сенатора все детали предстоящей экспедиции. В конце беседы Анний уже ощущал себя выжатым лимоном.
- Но почему твои хозяева выбрали именно меня? - вдруг в отчаянии выкрикнул он.
- Те, кто меня послал, сочли за особую честь иметь своим союзником самого доблестного и отважного из благородных римских сенаторов, - сказала иранка, даже не пытаясь скрыть насмешки.
- Как хоть к тебе обращаться? - спросил сенатор, с ненавистью глядя на нее.
- Высокий квирит может звать меня - Эфа. Так называется змея, обитающая в пустынях Парфии. Ее укус всегда смертелен, а капли яда хватит, чтобы убить целый отряд воинов.
Намек был прозрачен. Луций Анний пристально посмотрел на собеседницу, на какой-то момент сосредоточившись на ее внешности, и его вновь передернуло.
- Какая ты страшная! - вырвалось у него.
- Господин уважаемый римлянин преувеличивает. Я просто некрасивая. А страшной я становлюсь только тогда, когда вижу, что меня пытаются обмануть.
Это был уже даже не намек.
- Да нет мне в этом смысла, - уныло проговорил сенатор.
- Господин прав. Более того. Сообщая мне обо всех новостях в сенате, он будет получать каждый месяц...
Рабыня нагнулась к его уху и прошептала сумму в сестерциях.
- Сколько?!
Размером суммы Анний был потрясен.
Парфянка добавила:
- Те, кто меня прислал, также обещают проследить, чтобы враги высокого сенатора ничего не могли против него сделать, чтобы он всегда был в безопасности и не один волос не мог упасть с его головы. А если благородный Луций Анний когда-нибудь пожелает взять власть в Риме, ему будет оказана помощь. Мы умеем ценить своих союзников, даже вынужденных.
Разговор подошел к концу. Рабыня заверила сенатора, что до следующего полудня его жизни ничего не угрожает, а с утра ему принесут противоядие, после чего, низко кланяясь, удалилась.
Оставшись один, Анний подумал:
"Нет, теперь мне не заснуть. О боги, как мне страшно! Только бы эти проклятые парфяне не протянули со своим противоядием!"
А парфянка медленно шла по садику-перистилю, не глядя по сторонам и предаваясь своим размышлениям.
"Что ж, мне даже понравилось зваться Эфой. Все равно этот кусок тухлого мяса не должен знать, что меня зовут Реште. И пока сенаторы и триумвиры затеяли очередную возню с борьбой за власть, они еще даже не догадываются, что сегодня нет человека более опасного для Римской державы и ее легионов".
Глава 6. Ленинград, 1970-е годы. Настя
"Какое же это все-таки скучное время - школьный возраст!" - размышляла Настя, подходя к четырехэтажному зданию школы.
В течение всей жизни у человека меняется ощущение времени. В старости оно несется с бешеной скоростью, кажется, что и неделя-то не успела пройти - а вот уже и следующая догоняет ее сзади и спихивает со своего пути в сугроб, чтобы самой выйти на финишную прямую. В молодости все наоборот. Допустим, тебе исполнилось пятнадцать, так следующая дата - шестнадцать - кажется тебе уже чем-то совершенно далеким и призрачным, словно какая-то другая жизнь, а то и вообще другая вселенная.
Со школой Насте повезло - учреждение считалось "продвинутым". Такие школы в Ленинграде были, хотя в меньшинстве, и большинству их выпускников удавалось поступить в вузы. "Продвинутые" школы отличались сильным преподавательским составом, высоким уровнем преподавания, наличием традиций и - дисциплиной. Остальные школы считались "обычными".