Когда под восхищенные крики плебса, восхваляющего Красса, игры закончились, проконсул приказал раздать зрителям пиво, вино, лепешки и жареное мясо. Это было неслыханным проявлением щедрости. Красс при своем богатстве вполне мог позволить себе такие траты, а сейчас, когда начинался новый этап борьбы за власть в Риме, он особенно нуждался в поддержке плебса.
- Слава Крассу! – вопил народ в цирке. Были и такие, кто крикнул:
- Слава великому Помпею!
Оба триумвира неспешно покинули трибуну, почти физически ощущая на себе неприязненные взгляды Катона, Цицерона, Брута, Кассия и остальных вождей противостоящей партии.
Юная гречанка сделала знак, по которому к ней тут же подбежал Эмилий Варин, который теперь зарабатывал себе на жизнь, будучи платным соглядатаем. За его услуги богатые римляне готовы были платить очень дорого, и Эмилий все больше преуспевал. Но наступило время, когда он стал нуждаться в помощнике, который мог бы взять на себя и роль убийцы. Такой легко нашелся - вольноотпущенник Красса, могучий каппадокиец Аскубар.
Восемнадцать лет назад в портовом городе Темесе, тогда занятом восставшими гладиаторами, шпионка Красса гречанка-куртизанка Эвтибида, предавшая рабов-повстанцев, щедро заплатила Аскубару и другому каппадокийцу, Эрцидану, поручив им убить ночью у храма Геркулеса Оливария убить из луков Мирцу. Но из-за темноты убийцы приняли за Мирцу саму Эвтибиду. Их стрелы пронзили ее, воздав должное за все ее дела и замыслы. Эрцидан был схвачен патрулем гладиаторов, а Аскубару удалось убежать. Для темных дел, которые совершал Варин, этот человек очень подходил.
Сейчас обоих наняла та, что сейчас сидела в цирке, по совпадению - тоже гречанка. Но, в отличие от безродной Эвтибиды, она была царских кровей и платить могла очень щедро.
- Где находится дом сенатора Луция Анния? - шепотом спросила юная особа, когда Эмилий Варин нагнулся к ней.
- На Эсквилине, госпожа.
- Нетрудно догадаться, что место, где сенаторы плетут свои заговоры, выбрано подальше от Палатина, - с насмешкой сказала гречанка. - Ты видишь вон ту женщину, чье лицо закрыто покрывалом?
- Да. Что мы должны сделать?
- Скорее всего, ее путь из цирка к Эсквилину пройдет по левому берегу реки. И у меня есть основания полагать, что она пойдет одна. Скоро наступит темнота, и там будет безлюдно, вы проследуете за ней, а я - за вами. В самом уединенном месте вы незаметно обгоните ее и остановите.
- Госпожа, прикажешь ее убить?
- Нет, это вы сделаете позже. Сначала я хочу на нее посмотреть и узнать, кто она такая и кем подослана. Смотри, она уже встала с места. Я думаю, она уйдет из цирка не сразу, а после того, как получит кое-что от своих сообщников, которых вам тоже предстоит запомнить.
На улице стремительно темнело. Реште быстро шла в сторону дома Анния. Она несла закрытую корзину довольно крупного размера, для удобства скрепленную ремнем, который парфянка перекинула через плечо. Сначала она проходила по Новой улице - богатому кварталу спрятанных за белокаменными заборами особняков, который довольно хорошо освещался: вдоль всей улицы горели светильники. Но он закончился, и началась улица, заселенная не столь богатыми людьми. Она была застроена четырехэтажными домами, окрашенными желтой охрой и состоявшими из множества «инсул» - так тогда назывались квартиры. Многие из этих домов принадлежали Крассу, и «инсулы» сдавались в наем тем римлянам, которые могли их оплатить. Эта улица не освещалась, жители домов уже готовились ко сну и тушили огни в своих жилищах, поэтому Реште шла почти в полной темноте. Она не забывала внимательно оглядываться по сторонам – темнота могла таить в себе множество опасностей.
Дальше ее путь шел по набережной Тибра.
Внезапно парфянка увидела то, от чего ее сердце чуть не остановилось, а волна страха чуть не затопила сознание. В одном из мест на ее пути два соседних дома стояли довольно близко друг к другу, так, что их выступы образовали небольшую нишу.
И в этой нише, неподвижно, как статуя, стоял человек!
Разглядеть его лицо и одеяние было невозможно из-за темноты, но парфянка чувствовала, что он смотрит на нее. И еще в руке у него был обнаженный меч. А самым страшным было то, что когда Реште поравнялась с нишей, он сделал шаг в ее сторону.
Парфянка подобралась, изготовившись бежать, но… вдруг застыла на месте. От того, что сзади ее окликнули: