Красс с тоской вспомнил времена своей борьбы со Спартаком. Тогда война шла в родной Италии, где каждый участок земли был римлянам отлично известен, а население, напуганное опасностью победы восставших рабов, оказывало войску Красса всяческую помощь. Здесь же придется идти по незнакомой местности, в том числе, через пустыню, да еще среди враждебного населения.
Но повернуть обратно нельзя. На голову римского военачальника его враги в Вечном городе обрушат позор, его популярность рухнет, а противники из сената устроят расследование истории с казной: начнут заявлять, что пожар на гексере – это лишь прикрытие неких махинаций наместника Сирии.
Нет, только идти вперед и принимать бой!
Второй гонец был от Цезаря. Он прибыл на триреме, высадился на берег и доскакал до лагеря Красса возле Евфрата.
Цезарь писал:
«Приветствую тебя, благородный Красс. Я совсем недавно прибыл в Рим, где мы вместе с доблестным Помпеем пытаемся нащупать нити вражеского заговора против Римской державы. Должен тебя предупредить, что среди тех, кто отправился с тобой в поход, есть тайный враг, имеющий целью погубить твое войско. Мне удалось узнать, что высокородная Клеопатра, принцесса Египта, во время устроенных тобой игр сумела заметить, как парфянская лазутчица писала письмо, а затем какой-то раб унес его, а кому передал – она уже не видела. Зато принцесса, обладая острым слухом, слышала обрывки разговора парфянки с сенатором-изменником Луцием Аннием, и прозвучало два имени: квестора Гая Кассия Лонгина и месопотамского принца Абгара. Хотя позже вся прислуга Анния была по твоему приказу схвачена, этого раба среди нее не оказалось, он успел сбежать. Красс, они оба, Кассий и Абгар, участвуют в твоем походе, и кто-то один из них – предатель. Не знаю, что ты сделаешь, установишь ли за обоими тайную слежку или прикажешь взять их под стражу, но я бы на твоем месте с этим не медлил.
Победы тебе в будущих сражениях во славу великого Рима!
Гай Юлий Цезарь, проконсул, наместник Галлии».
Прочитав письмо, Красс с трудом удержал себя от приступа ярости. Ему вдруг захотелось схватить меч и начать крушить все в своей палатке, а потом выскочить из нее и убить Кассия, Абгара и всех, кто попадется на пути.
Тяжело дыша, он сел и устремил перед собой немигающий взгляд. Боги посылали ему одно несчастье за другим.
Понемногу проконсул пришел в себя, и мысли его, только что совсем беспорядочные, начали выстраиваться в одну четкую линию.
Если предатель – Абгар, то это еще можно понять, варвар есть варвар. А если Кассий? Чего ему не хватало? Он из знатного патрицианского рода, богат, все римские привилегии ему доступны.
- Если это он, я убью его своей рукой! – прорычал Красс.
Взять обоих под стражу – нельзя. У воинов, что под началом Кассия, его заключение вызовет ропот, могут и взбунтоваться. А схватить только одного из подозреваемых, Абгара, это не шаг, а полшага. Остается второе – тайная слежка за ними.
Позвав к себе Ларуса, Красс вполголоса дал ему несколько распоряжений. Центурион вышел, но через некоторое время вернулся и сообщил, что прибыли лазутчики, отправленные на север. Весть, которую они принесли, пополнила копилку неприятностей Красса. Армянский царь Артавазд не выступит на помощь римлянам. Среди армянской военной знати было много тех, кто Риму не доверял, выступая против союза с ним, а кто-то и вовсе стоял за парфян. Видимо, те и другие сильно надавили на Артавазда и заставили его остаться нейтральным.
Больше на этой территории у Красса союзников не осталось. Если не считать Герштцана, этнарха Иудеи, который, правда, мог обеспечить римлянам тыл, укрепляя фортификации, но совершенно бесполезный в том, что касается усиления римского войска для сражения с парфянами.
Сейчас армия Сурены осаждала Карру – передовой оплот римлян в этой местности. Гарнизон, состоящий из легионеров и населяющих город греков, пока еще держал оборону, но вечно это продолжаться не могло. Рано или поздно Карра должна была пасть.
Красс созвал военный совет. В него еще входили: легаты, военный трибун, начальник конницы Публий Красс, сын проконсула, квестор Кассий, принц Абгар и Варсег, теперь союзник и вассал Рима.
Когда военачальник объявил обсуждение, первым слово взял Кассий. Он твердо заявил, что с потерей Карры придется смириться, идти на помощь крепости через пустыню опасно. Такой поход утомит воинов, приведет к болезням многих из них, а местность римлянам известна плохо. Возможно, придется натыкаться на вражеские засады. Если победа над Суреной и будет достигнута, то за нее придется дорого заплатить, а ведь потом предстоит вступить в бой с главными силами царя Харрута.