Гена поднял увесистую кружку:
- Идет! Давай, братишка, за то, чтобы если война минует, то нас бы с тобой вынесло течением наверх, а лучше на самый-самый-самый верх!
- Не сомневайся – вынесет, - заверил его Артем и тоже поднял кружку.
Глава 2. Следующего раза не будет
Потеря самого мощного римского корабля вместе с частью воинов, войсковой казной и всеми боевыми собаками повергла Красса в черную меланхолию. В течение всего оставшегося срока до высадки римский полководец оставался мрачным и немногословным. Лишь по мере приближения флота к берегам Азии проконсул стал немного оживать и начал даже иногда шутить.
Ведь ему теперь вскоре придется подавать пример всему войску, поэтому падать духом ему нельзя. Красс понимал, что после высадки на берег, когда легионеры, плывущие сейчас на разных кораблях, окажутся вместе в одном лагере и вновь получат возможность говорить между собой, всей армии мгновенно станет известно, что войсковая казна обрела на морском дне своего последнего хозяина – бога Нептуна. И это будет шепотом обсуждаться в каждой палатке. Откуда теперь проконсул будет в походе платить им жалованье? Ведь поход такого размаха может затянуться на годы. Все это может привести к деморализации войска.
Проклятая парфянская колдунья точно знала, куда ей надо ударить!
Наконец, впереди показалась земля. Морская часть пути подошла к концу.
Как только римская армия высадилась на берег, Красс велел разбить лагерь. После длительного пребывания на море воинов сразу же нельзя было нагружать даже небольшим пешим переходом. Сперва они должны привыкнуть к тому, что у них под ногами теперь твердая земля.
На следующий день проконсул обратился к римской армии с речью. Это было нужно, чтобы пресечь шепот воинов, уже узнавших о катастрофе с казной при довольно унизительных для римлян обстоятельствах. Сейчас был как раз тот случай, когда с войском нужно было говорить только на языке правды и никак иначе.
Красс рассказал обо всем так, как было на самом деле, а затем воззвал к римской стойкости и мужеству, которые когда-то помогли сломить Ганнибала и почти всегда приводили Рим к победе. Он привел в пример еще и Александра Македонского, который когда-то пришел в эти же земли с гораздо меньшим войском и прошел с победами через всю Персидскую империю до ее восточных границ, завоевав еще и Бактрию, Согдиану и часть западной Индии.
Да, вражеская колдунья сумела все же нанести римскому войску ущерб. Но ущерб – это еще не поражение. Сейчас она мертва, это могут подтвердить парфяне Варсега, чей отряд будет теперь сражаться на стороне Рима против своих соотечественников. А деньги римляне добудут сами своими будущими победами, когда все парфянские города, включая обе столицы, Ктесифон и Селевкию, испытают на себе железную поступь легионов Красса.
Когда наместник Сирии закончил свою речь, часть воинов разразилась криками поддержки слов своего полководца. Но часть все же угрюмо молчала.
«Они проснутся, когда почувствуют вкус боя», - успокоил себя Красс.
Римское войско двинулось на восток. Достигнув Евфрата, Красс остановил дальнейшее продвижение. Пока что армия разбила огромный укрепленный лагерь на берегу реки. Необходимо было дождаться разведчиков, ускакавших далеко вперед, чтобы узнать, насколько близко находится сейчас возможный противник – Сурена Михран.
А вскоре произошло два события. В лагерь прибыли сразу двое гонцов: с востока и с запада.
Сначала прискакал парфянский всадник с письмом Крассу от царя Харрута. В нем властитель Парфии извещал о своей победе над братом-мятежником Митридатом, в силу чего необходимость в союзе с Римом отпала. В конце письма Харрут предупредил Красса, что если римские легионы двинутся на восток или юго-восток от Евфрата, это будет воспринято как начало войны.
Письмо означало одно: тайного союза больше нет, а значит, схватка неизбежна.
Проконсул и сам собирался этот союз в будущем расторгнуть, но лишь тогда, когда римское войско будет стоять в парфянской столице Ктесифоне. Парфянскую армию он не собирался оставлять у себя в тылу, ее следовало разоружить, кого-то перебить, а остальных включить в состав римской экспедиции. Харрута Красс собирался оставить на престоле, но без войска и всякой власти, под бдительным присмотром ныне служащего Риму Варсега. А за самим Варсегом должен был присматривать кто-то из римлян.
Но сейчас Харрут его опередил. Впрочем, у наместника Сирии оставался шанс разбить вражеские войска по частям. Главные силы царя находились далеко восточнее, а здесь римлянам могла противостоять лишь армия Сурены Михрана, уступавшая им по численности в три-четыре раза.