Сомнений не оставалось. Красная панда действительно дарует огонь.
Стоило мне это осознать, как тело охватило незнакомое тепло, а пальцы начало покалывать. Не успела я опомниться, как из-под ног выполз огонь и змеей метнулся к табуретке со свечой. За считаные мгновения я зажгла не только свечу, но и табуретку, и значительный участок травы.
– Духова мать! – выругался Вэйдун.
Бесконтрольно взметнувшееся пламя едва не задело его. Он крутанулся, как танцор, отчего подол его ханьфу взмыл вверх, и выпустил облако черноты, которое вмиг загасило расползающийся огонь. Табуретка превратилась в кучку обугленных досок.
– Неплохо, – изрек Вэйдун, одергивая задравшиеся рукава, – но можно было и поаккуратнее.
В моей голове снова проснулось чужое сознание.
– Да уж, теперь тебе ничего не стоит поджигать людей, – заметила Юёр.
– Я думала, что больше тебя не услышу, – проговорила я.
– В смысле? – не понял Вэйдун.
– Ой, – смутилась я, даже не заметив, что заговорила вслух.
– А, ты это своей старухе, – понимающе протянул он.
– Ты знаешь?! – опешила я.
– Грандмастер Цяо Ян рассказал, что ты одержима духом-юёр. Понимаю, что у каждого свои секреты, поэтому не стану заострять на этом внимание.
– А Дэмиру ты так и не рассказала, – заметила Юёр с укоризной.
– Я бы рассказала, – ответила я мысленно, – но поначалу считала, что выдумала тебя, а ты и рада была подыгрывать. Я рассказала бы теперь, если бы он не ушел.
– Куда он от тебя денется? Уверена, мы еще на твоей свадьбе погуляем.
– Я на это очень надеюсь.
– Не отвлекаемся, пробуем дальше. – Вэйдун уже вынес вторую табуретку и еще один канделябр со свечой. – Зажги свечу.
Если выпускать пламя при помощи воображения оказалось не очень трудно, то контролировать его размеры было в разы сложнее. У меня не получалось зажечь фитиль так, чтобы не подпалить окружающие предметы. Вэйдун быстро тушил огонь при каждой моей провальной попытке, чтобы я не спалила весь сад. К концу тренировки свеча так и не загорелась, зато в траве образовалось множество черных проплешин, а вторая табуретка едва не повторила судьбу своей предшественницы.
– Твоя способность действует по тому же принципу, что и моя, – объяснял Вэйдун. – Мы создаем потоки энергии из пустоты. В отличие от Дэмира или Альтаира, нам не нужно управлять предметами в материальном мире. В этом есть плюсы, но минусов все же больше. Наши силы требуют большего контроля и сосредоточенности. Тебе придется полностью контролировать эмоции. Разозлишься – и не заметишь, как спалишь целый город.
– Не очень воодушевляет, – признала я.
– Чтобы этого не произошло, нужно работать над собой, поэтому сейчас я научу тебя успокаиваться. А то после парочки таких занятий мой сад… – Вэйдун печально оглядел проплешины. – Ну, не будет у меня больше сада.
– Прости, – пискнула я.
– Идем со мной.
Вэйдун потянул меня к клумбе, где цвели розы всевозможных оттенков: красные, желтые, персиковые, малиновые.
– Любишь розы? – спросил он.
– Они красивые, но мне не очень нравится запах, – честно ответила я.
– Понюхай вот эту. – Вэйдун указал на персиковую розу.
Я принюхалась, ожидая почувствовать резкий, бьющий по ноздрям аромат, но эта пахла мягко и отдавала медом.
– Разные сорта пахнут по-разному. Некоторые отдают ландышем, другие мхом, третьи малиной, – объяснил он. – Вот это – медовая роза.
Ни за что бы не подумала, что Вэйдун – правитель, которого опасался даже мой дядя, – разбирается в цветах.
– Хорошо, медовая мне нравится, – сказала я. – Но к чему это?
– Жаль будет, если ты сожжешь такую красоту. Созерцай природу, слушай шелест листьев и пение птиц. Запоминай вызываемые этим эмоции. И вспоминай их, когда не сможешь сдерживать свое пламя.
Мы прогулялись по саду, послушали, как бежит ручей, и понаблюдали за насекомыми и птицами.
– Возможно, ты думаешь, что растения, насекомые и животные не имеют большого значения и что не случится ничего страшного, если некоторых из них уничтожить, – говорил Вэйдун. – Отчасти это правда. Мы рвем растения и убиваем животных, чтобы их съесть. К катастрофе это не привело. Это вопрос нашего выживания. Но когда дело доходит до бессмысленного, ничем не обусловленного уничтожения, это поворот не на ту дорожку. Все мы часть природы, из нее вышли и в нее же вернемся. Не будешь ценить то, что тебя окружает, – не будешь ценить и чужие жизни.