Через две недели Эйнглиш написал Лопесу, что купил еще десять рабов, доведя их общее количество до пятнадцати, и что он собирается доставить ром господину Вортману в его замок. «Если господин Вортман заплатит мне согласно договоренности, — несколько нервно заметил он, — то я отплыву в начале июня». Рынок рома продолжал оставаться депрессивным, и «нет ни одного губернатора, ни английского, ни голландского, который взял бы ром за нынешнюю плату». То же самое можно сказать и о «лиссабонском вине», хотя капитан отмечал, что лучше продается «вино, которое можно принять за мадеру». Еще большее снижение цен на ром было вызвано прибытием еще двух судов — одного из Бостона и одного «от мистера Брауна из Ньюпорта», оба были до отказа нагружены бочками с ромом, и, конечно, когда цены на ром падали, цены на рабов росли.
К середине мая — «Эйнлиш» простоял на якоре более двух месяцев — на борту «Энн» находилось тридцать рабов. Губернатор Милл все еще не доставил сорок рабов, которые он должен был Аарону Лопесу и Джейкобу Ривере, а капитан Эйнглиш все еще с тревогой ожидал доставки от мистера Вортмана, которая была обещана на 28 мая. Были и другие плохие новости. Старший помощник капитана Эйнглиша, которого Эйнглиш назвал «никчемным пьяницей», в минуту библейской беспечности стал виновником гибели баркаса «Энн» и груза ценной провизии. «Я отправил его, — пишет Эйнглиш, — на длинной шлюпке на мыс Корд за водой и для улаживания некоторых дел, которые я не мог оставить на судне; его шлюпка была хорошо оснащена всем, что я считал необходимым, в ней было двадцать три бочки воды, две бочки муки, один ящик мыла и пятьдесят фунтов кофе, эти товары он должен был доставить и получить золото». Однако «во время одной из своих пьяных выходок, имея больше парусов, чем позволял здравый смысл, он набрал большое количество воды и встал так близко от берега, что оказался почти в волнах, после чего туземцы, заметив это, спустились с несколькими каноэ и несколько из них сели на лодку с одной стороны, а она уже была залита водой, легко перевернулась, и все шиллинги были потеряны к большому ущербу от путешествия. Теперь я вынужден нанять каноэ и нанять несколько негров, которые мне не нужны». К своему возмущению он добавил, что цена на рабов выросла до 230 галлонов за голову.
К 6 июня на борту «Эйнглиша» находился сорок один раб, а Вортман просрочил срок на восемь дней, пообещав доставить груз «через несколько дней». Мистер Милл тоже тянул время, и капитан написал своему работодателю в Ньюпорт: «Два дня назад я ждал от губернатора Милля причитающихся мне рабов, но не получил их, хотя он обещал мне, что я получу их, когда потребую». Если ответ Милла показался подозрительно уклончивым, то ответный ход Эйнглиша в отношении Милла был вполне агрессивным. Он обратился к Миллу с требованием выплатить деньги за затонувший баркас, утверждая, что именно туземцы, находившиеся в подчинении Милла, забравшись на борт с одной стороны, стали причиной затопления судна, а не пьянство и неразумность главного помощника. Милл согласился с тем, что «туземцев следует заставить заплатить», и Эйнглиш, по-видимому, пришел к выводу, что это вполне справедливо, так как «они участвовали в самом виланском поступке, разграбив и перевернув судно». В заключение Эйнглиш молится о том, чтобы из Новой Англии не поступало больше рома, который бы еще больше снизил цену.
12 июля губернатор Милл направил Лопесу и Ривере письмо, в котором объяснил, что вновь посылает фирме небольшую партию рома. «Из-за плохой торговли, — писал он, — я смог заплатить капитану Эйнглишу только 30 из 40 причитающихся ему рабов… и надеюсь, что задержание этих десяти не будет для вас потерей. Если это так, то я с благодарностью заплачу вам. Я заплатил за акции и надеюсь, что к вашему удовлетворению». Об оплате баркаса он не упоминает. В тот же день капитан Эйнглиш добавил к списку то, что находилось в его трюме: «19 рабов-мужчин с клеймом „0“ на правом бедре, а также 11 женщин с клеймом „ditto“. Они помечены и пронумерованы, как на полях, и должны быть доставлены в таком же порядке и хорошем состоянии в порт Кингстон на Ямайке (исключая смертность, мятежи и морские опасности)».