Именно на борту Соединенных Штатов Урия должен был стать свидетелем своей первой порки. Эта практика была обычной. Американские военно-морские правила основывались на британских Военных уставах, которые были разработаны еще в эпоху Реставрации герцогом Йоркским, верховным адмиралом британского флота, ставшим впоследствии королем Яковом II. Порка была признана наиболее практичным способом поддержания дисциплины и порядка на корабле, и ее преимущества пропагандировались командирами на протяжении многих поколений. „Низкая компания, — писал коммодор Эдвард Томпсон, — является бичом всех молодых людей, но на военном корабле вы имеете собранную грязь тюрем“. Сцены ужаса и бесчестия на борту корабля многочисленны». Таким образом, ужас порки был просто еще одним, который нужно было пережить. К XIX веку, когда матросы раздевались до пояса для работы, не было ничего удивительного в том, что спины многих из них были крепко сбиты и испещрены рубцами.
Часто порка была настолько жестокой, что разрушала мышечную ткань спины и плеч, делая человека неспособным к работе и бесполезным для флота. Капитану предоставлялась большая свобода действий при назначении наказания, и, естественно, командиры-садисты часто злоупотребляли этой практикой. Порка назначалась за такие проступки, как «содержание низкой компании» — эвфемизм для пьянства, сквернословие, «за незаконное половое сношение»,[16] а также за такие относительно незначительные проступки, как «плевок на палубу» или «угрюмый вид». Существовали и более суровые наказания. На флоте все еще практиковалось килевание, а за убийство человека могли привязать к устью пушки. Затем пушка выстреливала.
Урия пробыл на борту «Юнайтед Стейтс» всего несколько недель, когда капитан Крейн отдал приказ всем явиться на палубу. Коллега артиллериста средних лет вернулся из увольнительной пьяным, шумел и ругался. Было назначено тридцать ударов плетью — довольно мягкое наказание. Теперь Урия видел, как за многие века порка была доведена до совершенства, став почти искусством. Первые несколько ударов плетью размягчили мышцы спины. Четвертый или пятый удар разрывал кожу. Затем мастер, владеющий плетью, мог направить удары так, чтобы они падали симметрично, крест-накрест, и плоть спины разрезалась на равные ромбовидные куски. На случай, если первый мастер с плетью устанет, наготове стоял его заместитель. Кроме того, предусматривалось несколько запасных «кошек», чтобы, если одна из них станет слишком скользкой от крови, можно было заменить ее другой. Известны случаи, когда мужчины оставались на ногах после шестидесяти ударов плетью, но немолодой товарищ наводчика несколько раз терял сознание, а когда все закончилось, он был уже без сознания. Наконец его спустили с дыбы, к которой он был привязан, поставили на ноги, и на его сырую и кровоточащую плоть вылили ведро соленой воды.
Урия, испытывая тошноту от этого отвратительного зрелища, тем не менее заставлял себя смотреть на него, ни разу не отводя глаз. В течение нескольких недель после этого он не мог говорить ни о чем другом, кроме как о жестокости порки как наказания. Это мало способствовало его дальнейшему расположению к сослуживцам. Мало того, что он был евреем, в нем было что-то подрывное. Ходили слухи, что Урия Леви не одобряет флотскую дисциплину, но Урия нашел другой крестовый поход.
На корабле Урия смог завести только одного друга — офицера-распорядителя, молодого человека по имени Томас Кейтсби Джонс, который напутствовал его: «Выполняй свой долг офицера и джентльмена. Будь вежлив со всеми, а первого человека, который будет вести себя не так, как ты, призови к строгому и правильному ответу». Это был хороший совет, но следовать ему Урии было трудно. Например, однажды ночью, когда Урия стоял на палубе, он увидел, как два молодых парня из кают-компании бросились к трапу, преследуемые, как оказалось, помощником боцмана по имени Портер, который держал в руке нечто похожее на кнут. Когда Урия остановил Портера и спросил, за что он бьет мальчиков, Портер ответил ему в «наглом и издевательском», по мнению Урии, тоне. Урия ударил Портера по щеке тыльной стороной ладони. Через час Урия был вызван к начальству и в присутствии Портера потребовал объяснить свои действия. Урия посчитал это грубым нарушением флотского этикета и закричал: «Сэр, я не имею права так отчитываться перед боцманом!». Предупрежденный о том, что он ведет себя неуважительно, Урия ответил: «А вы, сэр, ведете себя со мной столь же неуважительно». После этого Урия был отправлен в свою каюту и предупрежден: «Вы еще услышите об этом».
16
Фраза «За незаконное половое сношение», сокращенно обозначаемая буквами «F.U.C.K.» в судовых журналах, рядом с записями о наказаниях, таким образом, внесла в английский язык яркое слово из четырех букв.