На какое-то время я был оставлен в клинике, и мои товарищи навестили меня. Я встретил их достаточно холодно. Пораженные такой переменой, они пожелали мне скорейшего выздоровления в братской социалистической стране и пообещали содействовать приезду жены. Я отнесся ко всему достаточно равнодушно.
Как-то я сидел в больничном садике, абсолютно отрешенный от всех житейских радостей и невзгод. Когда пришла сестра Клара и объявила, что ко мне пришли на свидание, я встретил это с полным безразличием, думая, что приехала Мария, или кто-то из советских коллег.
Отрешенный я сидел на скамейке, когда кто-то подошел. Я замер. Сердце застучало бурно, волнение охватило меня! Передо мною стоял Шварц!
«Вы хотели меня видеть. И вот я перед вами», - заговорил Шварц. – «Я понимаю все ваши трудности. Но кто сказал, что вся жизнь у вас будет сладка? Согласитесь, вы все получили сполна, все, что просили, что предусматривалось договором. Зачем же теперь роптать?»
Я был обескуражен этим внезапным обращением и не знал, что сказать в ответ.
Затем, собравшись с духом, сказал скорбно:
«Послушайте, я не хочу жить. Я просто устал! Мне все уже успело надоесть. Очень тяжело жить, постоянно видя смерти своих близких. Это настоящая мука! И это будет продолжаться вечно! Через время перестаешь это ощущать, теряешь смысл любви и сострадания. Мне не нужна вечная жизнь, она не имеет никакого смысла хотя бы потому, что ты перестаешь чувствовать, ощущения притупляются, ты превращаешься в тупую ходячую машину».
«Ну, а где же сейчас ваш пытливый ум, неутолимая жажда знаний?» - скептически спросил Шварц.
«Я достиг самого дна. Я все познал. Теперь ум мой закрыт. Вечность для меня – наказание, мука. Сейчас она для меня не имеет никакого смысла. Только сейчас я понял, какое великое спасение для человека – смерть!» - горько ответил я.
«И что же вы теперь просите?»
«Либо заберите мою жизнь, либо обновите ее! Знаете, что бы хотелось? Дайте мне такую любовь, чтобы вновь выросли мои крылья, чтобы я вновь воспрянул духом и вечно наслаждался этой любовью. И дайте вечную жизнь той, которую я полюблю».
«А не слишком ли рано вы торопитесь на тот свет? Тем более зная, на что обречены. Кому вы должны служить, как вечный раб? Сейчас вы, по крайней мере, свободны…», - проговорил Шварц.
«Нет, я не свободен. Я болтаюсь по этому шарику, который называется Землей, совершенно бесцельно. Я уже все исчерпал. Теперь я хочу другого», - устало сказал я.
Шварц вздохнул и изобразил на лице знакомую ухмылку.
«Конечно, мне ничего не стоит умертвить вас прямо сейчас. Но это против наших правил…Вы просите изменить наш договор? Что же, это можно устроить. Но, вы знаете, за все нужно платить».
Он лукаво улыбнулся, нагнулся ко мне и промолвил:
«Скажу вам по большому секрету – там тоже не все гладко. В аду есть своя иерархия. Так же, как и везде – место и положение надо заслужить. Итак, за все нужно платить, а платой будет - ДУША того человека, которого вы полюбите…. Вы просили вечной жизни, прожили несколько столетий, а на самом деле – всего лишь незначительный МИГ. Но вы, конечно, правы – нет ничего вечного. Конечно, вам придется уйти. Вот этот путь – начните свою жизнь заново. Но учтите, это будет ПОСЛЕДНИЙ ваш жизненный круг! Найдите себе молодую красивую жену. Нам нужна молодая кровь! Пусть в этом браке родится ребенок. И после вашего перехода в иной мир ваши жена и ребенок будут НАШИМИ!»
Мы еще долго говорили. Я пересказал вам наш разговор в упрощенном варианте.
Я понял, что более всего их бы устроила Юлия. Признаюсь, я и сам питал к своей падчерице нежные чувства. Она была симпатичной, умненькой… Я решил: женюсь на Юлии, и у нас будет ребенок. Потом, когда я умру, останется мой след на земле…
Подлечившись, я вернулся домой. И здесь подстерегало меня несчастье. Во время нелепой домашней ссоры, Мария поранила себя ножом! Случилось заражение крови, и она ушла на тот свет.
Дальше были похороны, сочувственные слова товарищей.
Прошло не так много времени после скоропостижной кончины моей дорогой супруги, как я стал настойчиво ухаживать за Юлией. Мы ходили в театр, ездили на приемы. Я дарил ей дорогие подарки. Конечно, она стала о чем-то догадываться. Стала отвергать мои подношения, избегать меня. А вслед за этим и вовсе решилась на побег!
Это не было для меня большим секретом. Я догадывался, что она поедет разыскивать отца, хотя и не был уверен.
Я сумел выследить Юлию. Когда она прибыла в город, где, по ее разумению, жил ее отец, я тайно приехал вслед за ней. Я пробовал задержать ее еще на вокзале, но ей удалось привлечь внимание людей, вырваться и скрыться. Я нанял автомобиль и смог разыскать ее.
Все закончилось бы благополучно, если бы не ваш сын. Так получилось, что она, разыскивая своего отца, нашла нового друга. А потом ваш сын грубо вмешался в мои дела, напал на меня, воспользовавшись моим минутным замешательством, избил, помог Юлии бежать! Фактически, он похитил ее!
Он украл то, что принадлежит мне и должен понести наказание. Ну, вот я вам все и рассказал, объяснил. Надеюсь, что понятно.
***
Первенцев, тяжело вздохнув, заговорил:
- В то, что вы рассказали, профессор, поверить трудно! Поразительно! Неужели передо мною человек, живущий много столетий? Это похоже на какую-то фантазию!
- Напрасно вы сомневаетесь! Неужели до сих пор не убедились в моих способностях?! – воскликнул Эркер.
- Ах, да, ваши крылья и … Все это мне не приснилось?
- Ущипните себя! Перед вами действительно своеобразный Агасфер…
- Да, все это шокирует! Кстати, если вы действительно так долго живете, то почему не занялись историей? Вашим книгам о прошлом цены бы не было!
- Возможно, это и так. Но прошлое меня не интересует. Я от всего устал. Единственное, что может спасти меня – молодость, свежая кровь, продолжение рода!
- Что касается моего сына… Он поступил по обстоятельствам. Как требует долг мужчины. Я всегда его этому учил, - уверенно сказал Первенцев.
- Учили нападать на чужих людей?
-Учил мужеству, смелости, находчивости, спасти человека от беды, умению защитить девушку! Кстати, я вот подумал - Юлия вам ведь как дочь! И вы собрались брать ее в жены?
- Ну и что же. Мы же не являемся прямыми родственниками. К тому же, человек я не бедный. При помощи кошелька нас зарегистрируют где угодно, в любой стране. Воздействовать на людей я умею. На первых порах я подчиню ее волю своей. А там она привыкнет, и, надеюсь, полюбит меня. Как любили до нее другие женщины!
Говоря это, Эркер взмахнул руками, в глазах блеснула безуминка.
Подозрительно окинув взором своего собеседника, Первенцев сказал:
- Но разве вам не страшно от того, что вы готовите Юле и вашему будущему ребенку. Вы же можете их погубить!
Эркер, вздохнул, сделал паузу, будто призадумавшись, а потом ответил:
- Да мне теперь все равно. У меня нет другого выхода…
Первенцев тяжело вздохнул.
Острые, изломанные языки пламени в камине казались холодными и немыми, не дающими никакого тепла.
________________________________________________________________
Ноябрь 2014
* Примечание. Рассказ вошел в повесть «Легенда поздней осени».