Я не вслушивалась в речь главного старейшины, а взглядом в толпе искала Велигора. Дверь слева отворилась, и в помещение медленно прошел супруг, остановившийся перед восседавшими старейшинами. Я искала встречи с его взглядом, но, мимолетно посмотрев на меня, мужчина опустил свой взор.
Не верю. Мне нужно посмотреть в его глаза. Вывернувшись из рук державших меня женщин, я бросилась бежать вниз по ступенькам. Внезапно острая боль пронзила правую лодыжку, и я, споткнувшись, упала на лестницу. Так как я бежала, то по инерции скатилась вниз, остановившись у ног мужа.
Я попыталась подняться, но меня скрутила иная боль, пронзившая все тело. Я сжалась в калачик. Еще один приступ, и я ощутила влагу между ног.
— Сынок! — закричала я, накрывая руками живот. — Мой сын!
Меня сейчас не заботило то, что я раскрывала все карты. Меня трясло от того, что не могла найти сознания своего сына. Его просто не было. Ни его разума, ни подсознания. Ничего. Словно его и не существовало. Я медленно посмотрела на низ живота и увидела расплывающееся пятно крови. Нет!
Меня заботливо обняли сзади. Обернувшись, я увидела лишь пурпурную вуаль. Это безумие прокралось ко мне, воспользовавшись моими эмоциями. Попытка выпутаться из сводящего с ума покрова окончилась тьмой.
***
Приходить в сознание было очень трудно. Словно продираешься через груду тяжелых одеял. Очнувшись, я смогла свободно вдохнуть полной грудью. Я осмотрелась.
Снова лежа на кровати, слышно, как дождь вновь стучит в окно, навевая скуку и воспоминания о событиях прошлого. Из глаз медленно текли слезы. Внутри я ощущала пустоту. Не чувствуя подсознания сына, я поняла, что потеряла ребенка.
Боль разрывала на части. Счастье было близко, но я упустила его сама. Моя самонадеянность сыграла со мной злую шутку. Меня скрутило, и я застонала. Нет, не от физической боли, а от боли в сердце…
Смешно даже получается, ведь раньше жизнь моя текла согласно разуму, следовала логике. Для меня ничего не существовало, кроме Миражина и его благополучия. Но стоило мне поддаться сердечному порыву, влюбиться, осознать себя женщиной, готовой подарить жизнь, как все разрушилось в один миг. И теперь мое тело все еще живо, а душа мертва. Почему все так обернулось? Неужели во всем виноват дождь? Это он толкнул меня на безумства?
В тот день тоже лил дождь, когда убили принцессу, и я заняла ее место. Это точка невозврата. Именно с этого события все началось, изменилось и закончилось. Я проиграла. И заплатила страшную цену — умер мой ребенок. Первая кровь погибла. Теперь Миражин падет, а следом и я.
Кто-то сжал мою руку, и я увидела Зарину, сидящую на придвинутом к кровати стуле. На ее лице были видны следы от слез, а глаза покраснели. Встретившись с ней взглядом, я вызвала у нее новый поток слез.
— Сын, — прохрипела я.
Магура в ответ лишь покачала головой и снова заплакала, сжимая мою ладонь в своих руках.
Во мне же что-то сломалось окончательно. поискала взглядом мужа, но Велигора в комнате не было.
— Где? — спросила я.
— Хоронят дракона, — между всхлипами проговорила сестра. — Это был дракон.
Я отвернулась, чтобы не заплакать. В душе же я выла. Кусала себе губы, чтобы не кричать. Меня нежно обнял фиолетовый покров. Да, конечно. Я спустила ноги с кровати.
— Тебе еще рано вставать, — вытирая слезы, предупредила меня Зара.
— Либо помогаешь, либо не мешаешь, — отрезала я.
Сестраа всхлипнула, но подставила мне свое плечо, обхватывая меня за талию. Она помогла мне встать на ноги, которые дрожали от слабости. Медленно мы с ней покинули дом и вышли на улицу под проливной дождь.
Мы двигались в сторону полигона, когда нам на встречу вышла процессия во главе с белым драконидом. Казалось, собрались все жители селения. Женщины всхлипывали, мужчины избегали смотреть мне в глаза. Единственным, кто не отвел своего взгляда, был Велигор. Он смотрел на меня, не мигая. Его лицо не выражало никаких эмоций. Моя душа снова взвыла.
— Довольны? — вскричала я, вторя ей.
Тишина была мне ответом. Лишь Зарина крепче прижала меня к себе. Еле держась за нее, я уже не могла стоять ровно. Я согнулась. Согнулась под тяжестью душевной боли и разочарования.
— Вы убили моего ребенка! — обвинила я их.
Не было бы суда, мой сын был бы жив. Из-за драконьего гнева и непомерного чувства ненужной справедливости, распалась семья, чей плод любви стал жертвой чужих интриг.