Спасла я её буквально из-под заказчика. Один из аристократов, когда-то высланный из столицы за серьезную провинность еще отцом принцев, нанял людей. Они выкрали принцессу. Тот барон надеялся на то, что если сестра короля понесёт от него, то его обратно примут в столице. Увидев кричащую Анрику в разодранном платье, а на ней взрослого мужика, вознамерившегося надругаться над девочкой, я впервые обнажила шпагу, чтобы убить человека. Тонким лезвием пронзила его сердце.
Принцессу успокоить смогла только моя форма и нашивки на ней, гласившие о моей принадлежности к королевской гвардии, хотя я тогда числилась курсантом. Уходили мы кружными путями, путали следы и пережидали бунт в столице. Через несколько лет я официально стала телохранителем принцессы. Хотя ей не мешало ещё во время моего обучения обращаться ко мне с различного рода просьбами, обычно не предвещавшие ничего хорошего. Каждый раз я помогала, а после стояла на ковре перед монархом и отчитывалась о наших проделках.
Вытаскивая подробности из памяти, я анализировала их, вспоминала всех людей, причастных к этому похищению. Создала в своём разуме комнату, где на стенах развешала все факты на листах, касавшиеся этого случая. Тщательный анализ всех имевшихся данных позволил мне прийти только к одному выводу: месть и жадность барона стали причиной данного похищения.
Мысленно свернув эту комнату до размеров обыкновенной энциклопедии, я представила свою память в привычном для меня виде — огромном книгохранилище с длинными рядами книжных полок, хранивших мои воспоминания и знания, как отдельная секция. Для расследования смерти принцессы я создала новый стеллаж, куда и поставила книгу, подписанную своим выводом об этом похищении.
Медленно открыла глаза. В комнате царил полумрак, а за окном сгущались сумерки. Я села на кровати и свесила ноги. Желудок громко заурчал, давая понять, что обед был пропущен, и что та же участь вскоре постигнет и ужин, а после завтрака у меня не было и крошки во рту.
Поднимаясь с кровати, я заметила шевеление в углу комнаты рядом с сундуком с вещами. Повинуясь своим инстинктам, схватила подушку с кровати и швырнула в угол, а затем нанесла удар правой ногой, желая сразу же вырубить своего противника. Но этому не суждено было сбыться. Меня крепко ухватили за лодыжку. Вглядевшись в сумерках, я узнала притаившегося.
Им оказался мой муж. Я громко сглотнула, ожидая наказания. В памяти всплыли сцены заключения брака. Сердце забилось в бешеном ритме. Дернула ногой, чтобы освободиться, но супруг не отпустил.
Мужчина тем временем поднялся с кресла, стоявшего в углу, не выпуская моей ноги, которая тут же оказалась гораздо выше того уровня, на который я замахивалась. Моя растяжка позволяла мне не ощущать никакого дискомфорта. Словно решив что-то для себя, драконид, наконец, освободил мою ногу из своего захвата. Не делая резких движений, я встала на обе ноги. Велигор обошел меня и направился к двери, открыв которую, соизволил произнести:
— Ужин на столе, — и вышел из комнаты.
Так и повелось у нас с этого дня, как я начала самостоятельно передвигаться. Три раза в день он стучал в дверь и звал поесть, после чего я возвращалась в свою комнату, которую без разрешения покидала только для того, чтобы справить нужду и помыться.
Спустилась на кухню, где был уже накрыт стол. За печкой копошился домовой, дружба с которым не задалась у меня самого начала.
Все началось несколько дней назад, когда мне потребовалось, о чём я сообщила мужу, постирать вещи, потому что в гардеробе принцессы было совсем мало рубашек и брюк. На следующее утро я обнаружила маленького человечка, чумазого и лохматого, за разрезанием моей одежды, точнее одежды покойной. К моменту моего пробуждения он перекромсал почти все вещи. Мне удалось спасти только пару брюк, три рубашки и одно единственное платье. Все остальное превратилось в лоскутки.
Схватив за шкирку домового, я отобрала у него ножницы. Он не хотел отдавать их и кричал, зовя хозяина.
— Да как ты можешь просить о защите, когда испортил все мои вещи, — я тоже кричала, но от гнева, бушевавшего во мне. Я осталась практически без одежды.
На наши крики в комнату вбежал драконид, мокрый и прикрытый одним лишь полотенцем. Меня же он узрел с растрёпанными после сна волосами в одной рубашке, приспособленную под ночную. Я пыталась выпроводить домового из моей комнаты, но тот оказался очень юрким. Он ускользал всякий раз, стоило мне немного приблизиться к нему.