Неожиданный громкий стук входной двери заставил меня вздрогнуть и поторопиться покинуть кухню. Но прежде нужно было закрыть карту, что я и сделала, проведя рукой сверху вниз, складывая и запечатывая изображение на бумаге. Едва закончила, как в комнату зашёл драконид. Его волосы были немного взлохмачены, а глаза подозрительно блестели, которые, стоило ему увидеть меня около карты, прищурились, оценивая обстановку.
— Хозяин, — к мужу подлетел домовой и обнял того за ногу.
Я поморщилась от досады, ведь совсем забыла о нём. Сейчас он всё расскажет дракониду.
— Она что-то делала с картой, — стал докладывать хранитель дома.
Сжав губы, твёрдо посмотрела прямо в глаза мужчины. Я не ошиблась в своих предположениях насчёт домового, и муж мнительно осмотрел комнату, принюхался. После Велигор прошёл в комнату и сел на лавку за стол, на который облокотился. Свои длинные и мускулистые ноги он вытянул перед собой и внимательно посмотрел на меня, затем кивнул на лавку напротив себя.
— Садись, — сказал он мне.
Мне ничего другого не оставалось, кроме как последовать приказу. Я старалась держать маску равнодушия на лице, хотя сердце предательски билось пойманной птицей в грудной клетке. Была слабая надежда, что драконид не заметит моего волнения. Он не спускал с меня своего пристального взгляда, пока я, расправив свои плечи, с ровной спиной и не спеша сяду напротив него за стол.
— Ты знаешь, что это? — спросил он, мимолетным взглядом указав на лежащую на столе карту.
— Нет, — не моргнув, солгала я.
— Лжёшь, — усмехнулся Велигор. — Прямо в лицо, — добавил он, смотря в мои глаза.
Ни капли не смущаясь, я не поддалась его напору и не отвела своего взгляда, продолжая смотреть на него.
— Мне было интересно, вот и пришла посмотреть на это, — все таким же ровным голосом продолжила лгать. — Но ты вернулся раньше, чем я успела изучить, — закончила, приподняв правую бровь.
— Врёшь и не краснеешь, — драконид подобрался и теперь сидел, словно приготовившись к неожиданной атаке.
По моему телу пробежали первые мурашки. Видимо лимит моей смелости на этот вечер исчерпан. Снова вспомнился брачный обряд в королевском зале в Миражине, и новая волна дрожи прошлась по телу.
— Мыслители умеют врать, — не сдавалась я в словесной борьбе, хотя мой разум кричал об опасности, исходившей от мужчины.
— На тебе обруч лишения, — скривил он свои губы в презрительной улыбке.
— Ты знаешь, из чего он сделан? — коварно поинтересовалась я, уже зная его ответ.
— Из очень редкого металла, который собирали по лептонам со всего Единого мира, — ответил он, приподняв свои брови, словно доказывая свои обширные знания.
Сохранив равнодушное выражение лица, я ничего на это не ответила и не отвела своего взгляда, хотя внутри меня все торжествовало, потому что он не знал. Этот металл добывали из волос королевской семьи Миражин.
Четыре тысячи лет назад, когда пытались уничтожить нашу семью, всех отпрысков королевской четы решили сжечь заживо. По счастливой случайности первому ребенку удалось сбежать от похитителей, других же сожгли. Когда обнаружили обгоревшие трупы королевских детей, то вокруг их голов обнаружили тончайшую металлическую сетку. Только несколько столетий спустя члены правящей семьи узнали эту особенность наших волос, на которую натолкнула шалость маленькой принцессы, по неосторожности спалившей себе волосы свечой. Ее обезображенную голову покрыли тонкие блестящие линии. После этого случая она потеряла свою силу.
Это происшествие стали изучать, и как результат. Именно тогда появился закон, запрещавший представителям королевской крови остригать волосы до тех пор, пока у наследника не появятся дети. После всех остригали, а их волосы расплавляли. К сожалению, на этом этапе терялось огромное количество материала, и на выходе получали лишь несколько граммов драгоценного металла, получившего название Королевского. Но дракониду знать об этом не стоит.
— Сколько таких обручей? — скрывая свое превосходство, поинтересовалась я у драконида.
— Четыре, — ответил мужчина.
— Заблуждаешься, — возразила я ему, заметив удивленный взгляд. — Их всего лишь два. Металл более чем редкий.