Мы с Велигором продолжали жить, как и прежде. За зимобором наступил травень, поэтому к наставническим и воинским обязанностям мужа добавилась и трудовая повинность. Теперь утром он отправлялся на участок земли, выделенный ему под выращивание овощей. После обеда Гор уходил на полигон, где тренировал детей. Несколько раз в неделю он уходил на дежурство: одно было дневным, а другое — ночным. Иногда драконид уходил на сутки.
Все то время, пока супруга не было дома, я была предоставлена самой себе. Завтрак и обед в основном готовил домовой, а ужин я старалась приготовить сама. В дообеденное время я обычно уходила в пещеру, где тренировалась. После обеда вела расследование смерти Анрики, уже в третий раз. Если раньше я была ограничена рамками своей страны, то теперь я подключали все события произошедшие в Едином мире.
На меня обрушился огромный шквал информации, которую приходилось по новой систематизировать и анализировать. Теперь в центре стояли правители, которых магуры лишили миров, объединив их в Единый. Многие происшествия получили иное толкование. Так, Аракшин был уничтожен, потому что обладал самой огромной библиотекой в мире. Там можно было найти книги на любую тему, даже про объединение миров. К сожалению, точных сведений нет, уцелела ли она, после разрушения страны.
В ином ракурсе предстала и смерть Анрики. Ее смерть не должна была позволить драконидам возобновить отношения с другими странами. Получается, что у сородичей мужа есть надежда на рождение нового поколения. Однако об этом больше осведомлены невидимые враги. Именно что невидимые.
Та малая часть информации, которую я успела просмотреть, указывала на это, потому что все видимое всегда оставляет след. Кто невидим? У кого есть подобная сила? Я отметала один вид силы за другим. Когда я заходила в тупик, что происходило все чаще и чаще, у меня возникало странное ощущение. Словно кто-то стоит за моей спиной и ждет своего часа.
Безумие. Кроме него никто не мог заставить мое тело покрыться липким холодным потом. Провести в одиночку подобное исследование, которым обычно занимается целая группа мыслителей, рискованно. Готова ли я заплатить безумием за знание врага?
Этот вопрос часто возникал у меня, когда мы ужинали вместе с Гором или засыпали в обнимку. Бросить это дело и жить с ним так, как будто ничего и не было? Но ведь магуры не побоялись остаться без мира. Они пожертвовали всем, чтобы спасти других. Создав мир для остальных, у магур тоже появилось место, где смогут однажды спокойно жить и их дети.
Что если я попытаюсь? Сыграю с безумием ради всех, в надежде, что и у нас с мужем будет иное будущее. Какое? Такое, где мы оба будем счастливы. У нас будет то, чего мы лишены сейчас. Получится ли? Или кто-то меня остановит?
От полного погружения в свой разум меня останавливал только страх. Я боялась, что не смогу вернуться к Велигору. С каждым днем мне становилось очевидным, что любой толчок, и я паду в безумие. И потому, едва услышав дыхание безумия, я бежала в пещеру, где тренировалась до изнеможения. Тренировки требовали концентрации внимания на реальном мире. Тем самым мои мыслительные процессы снижали скорость, и тогда безумие отступало.
В один из таких дней я яростно тренировалась в пещере, когда кто-то на ментальном уровне сильно ударил меня. Мои щиты затрещали, но выдержали. От неожиданности я выронила меч, который, упав, огласил своим звоном своды пещеры.
Замерев, прислушиваясь к звукам, я внимательно осмотрела пещеру. Подняв меч, я осторожно направилась к выходу из нее. Я внимательно исследовала прилегающую территорию на наличие посторонних, но никого не обнаружила.
Вернувшись в пещеру, я устроилась на земле между огромных булыжников, расстелив плащ. Облокотившись на камень, я закрыла глаза и погрузилась в мир мыслей. Безусловно, обруч ограничивал меня, причиняя боль. Приняв ее, я могла выйти за пределы круга ограничения. Но долго я не продержусь, а потому действовала быстро.
Сначала я просканировала территорию на наличие всех сознаний, и отмела принадлежащие животным. В радиусе полутора километров никого от меня не было. Но внезапно я разглядела ускользающее сознание, которое нестабильно мерцало. Догнать его мне не удалось. Перешла на уровень разумов, я ничего не нашла. Это самый поздний уровень, который формируется у человека уже после рождения. Ребенок-мыслитель? Только он мог так сделать. Не рожденный? Но где он? Спустившись к подсознанию, я в ужасе вскочила, потому что увидела подсознание, стоящее рядом со мной. Я уже поняла, что произошло и чье это подсознание, но на всякий случай осмотрела еще раз все вокруг.