Заэль зевнул. Он давно всё это знал и умел. Скука смертная.
Плямс!
Его собственная волшебная палочка выскочила вдруг из рук и ударила по лбу.
— Хэй, я не был готов!
— А кто в бою предупреждает? — хищно сощурилась Эльза с победной ухмылкой на устах.
Заэль стиснул зубы и поудобнее перехватил палочку. В следующую секунду в Эльзу одно за другим полетели элементарные боевые заклинания, которые та едва успевала отражать. Ей явно приходилось прилагать недюжие усилия: на лбу появилась испарина, прядь волос спадала на лицо, мешая обзору.
Заэль же стоял почти с отсутствующим выражением лица, глубоко погруженный в собственные мысли, переваривал полученную сейчас от Маккейн информацию. Больше всего было интересно, как, когда и при каких обстоятельствах она общалась с фортеминами... И с кем?
Ход мыслей пришлось прервать, потому как Эльзе наконец-то удалось перейти в нападение, и пришлось защищаться уже Заэлю. К своему удивлению он обнаружил, что Эльза вполне достойно справляется с боевыми заклинаниями, во всяком случае, они у нее получались намного проще отражающих чар.
Перезвон колокольчиков возвестил об окончании урока, но профессор Маккейн ещё задержала всех для объяснения домашнего задания.
Заэль видел, что вымотанная Эльза не особо внимательно слушает профессора. Видок у нее был взмыленный, щеки сильно раскраснелись, и дышала она тяжело, как после забега на большую дистанцию.
— Ты... Где... Так... Сражаться научился? — с трудом выдохнул она.
Заэль мысленно возвел глаза к потолку.
Для него всё это было сущей ерундой. Он вообще и без волшебной палочки мог колдовать, предпочитал другие виды магии, коих хватало в этом мире. Но в академии Эллистор упор в обучении ставился не на боевые искусства, а на творчество, поэтому тут использовались палочки в качестве проводника магии, для упрощения колдовства. Хотя, на вкус Заэля, это здорово ограничивало настоящую боевую мощь, так что все эти тренировки в классах он считал детским лепетом.
Но Заэль обучался в академии Эллистор не ради повышения боевого потенциала. Совсем не ради этого.
— Долгие тренировки тебе в помощь. Это же элементарщина.
— Такой «элементарщиной» у нас столь мастерски никто не владеет.
— Что всего лишь доказывает, что вы зря протираете штаны в аудиториях уже седьмой год подряд.
— Мы тут творчеством в первую очередь занимаемся, а не боевым искусством.
— Ты с музыкальными инструментами против Ароны пойдешь в случае чего? Забарабанишь ее до смерти?
Но Эльза, кажется, так устала, что в кои-то веки не стала спорить и лишь вяло махнула рукой.
— Мне надо в душ, — прохрипела она и поспешила покинуть аудиторию ещё до того, как остальные студенты успели собрать свои сумки.
Заэль неспешно и молча вышел из класса, дождавшись Ильфорте. Он обратил внимание, что Маккейн смотрела им вслед. Ильфорте тихо произнес:
— Она заметила.
— Да я уж понял, — вздохнул Заэль, останавливаясь у окна. — Мне порой кажется, что от нее вообще ничего скрыть невозможно. Сильная ведьма. — Ну и...Что будем делать?
— Ничего. Она не собирается вмешиваться.
Холодный октябрьский дождь барабанил по стеклу. Несмотря на то, что было всего четыре часа дня, было темно, как поздним вечером, из-за тяжелых черных туч. В отражении Заэль уловил движение — Маккейн вышла из аудитории. Она явно почувствовала на себе взгляд и обернулась.
Заэль улыбнулся и подмигнул ей.
— Это хорошо. Надо будет с ней, хм... наладить контакт.
***
[в тот же день, где-то далеко, в академии Армариллис]
Часы пробили полночь, а Второй Арма все ещё устало лежал на полу после срочного совещания, чувствуя себя абсолютно выжатым. На полу он валялся, потому что у него не было решительно никаких сил подняться, но над ним уже колдовал Шестой, чей Дар Лекаря стремительно возвращал его к жизни.
— Спасибо, — кивнул Второй, и Лекарь молча покинул кабинет.
— Восстановление центра отняло у тебя слишком много сил. Тебе не следовало отвлекаться на это, — произнес холодный тихий голос.
— Без таких разминок я быстро загнусь от тоски, — огрызнулся Второй. — Несколько лет активными не были, нужна же нам какая-то движуха...
Он уже собрался было уходить, но в последний момент передумал, рука замерла на дверной ручке. Как можно более небрежным тоном он произнес:
— Не знал, что вы водитесь с Маккейн.
Рилэй замер на долю секунды и продолжил что-то писать в своей тетради. Чуть более нервно и немного быстрее. Обычный человек мог бы и вовсе не заметить этого. Но Второй Арма не был человеком.
— Вы действительно тщательно это скрывали.
— Это дело прошлого, — что Рилэю всегда отлично удавалось, так это говорить ровным голосом с непроницаемым выражением лица в любой ситуации.