Она спокойно посмотрела на Анну.
— Это не мама. И вообще ничего серьезного. — Она с трудом выдавила улыбку. Но, заметив сомнение в серых глаза Анны, добавила с легкостью: — Вероятно, это гормоны. Все будет прекрасно через несколько дней, вот увидишь.
— Хмм. Хорошо, — согласилась Анна и сжала Билли руку. — Помни, девочка, что я всегда к твоим услугам. Марианна, работа — что бы ни случилось, я буду счастлива тебе помочь.
У Билли неожиданно перехватило горло, выступили слезы.
— Я знаю. — Она кивнула. — Спасибо тебе. Ты не можешь себе представить, как много для меня значит твоя поддержка.
Действительно, самого существования Анны было для нее достаточно, чтобы не сойти с ума. Плата за дом инвалидов и в самом деле становилась проблемой, но при условии сохранения здравого смысла, а следовательно, и работы, она справится. Да, работа. Похороните ваши обиды или уходите, настаивал Трэвис. У нее нет выбора, поэтому она, давясь слезами, вынуждена смирять свою гордость. Но это страшно тяжело. Если бы еще не работать так близко с Трэвисом…
Трэвис. Она уже четко осознавала, что проблема в нем, а не в Гиддингсах. Высокомерный Трэвис Кент с его смеющимися черными глазами и легкой улыбкой…
Это был «лишь поцелуй», беззаботно заявил он. Не более и не менее. Может быть, так оно и есть, допускала Билли, балансируя на острие своей боли. Но этот поцелуй разбудил в ней желания, о которых она и не подозревала. Она хотела продолжения, хотела, чтобы его руки обнимали ее, хотела волшебства на своих губах, хотела вновь испытать то странное томное волнение, что теснило ей грудь, разливаясь по всему телу. Но он не желал ее так, как она его. Трэвисы этого мира не думают о таких женщинах, как Билли. Они используют их, берут то, что им предлагают, ничего не давая взамен. Кроме мига наслаждения. Утонченного наслаждения, следовало признать. Но это все, что она могла получить от него, так как в его жизни есть Клео. И хотя она добилась его уважения, но было что-то еще, гораздо более существенное, чего Билли страстно желала.
— Вы настоящая женщина, — удивил он ее своим признанием на обратном пути из Пеллатон-холла. — Ни слез, ни плохого настроения, не говоря уж об оправданиях. Лишь краткое заверение, что работа не пострадает. И последние несколько проработанных часов особенно впечатляюще это доказали.
Билли молча повернулась к нему. Ее взгляд был спокоен. Она не нашла нужным объяснить, что жила с болью очень долго и давно научилась скрывать ее. Умение вести себя так, словно никакой боли не существует, стало для нее почти что второй натурой. Но Трэвису Кенту незачем знать об этом, да он бы и не понял. Он ведь спокойно согласился с тем, что если работа выполнена хорошо, то остальное уже не имеет никакого значения.
— Я работала не для вас, а для процветания фирмы, — холодно уточнила она.
При всем этом ей стоило признать, что он настоящий мужчина. Как только они прибыли в Пеллатон-холл, он включил все свое обаяние. Будучи настоящим профессионалом, действовал автоматически, однако его шутливые слова выглядели как нечто большее, чем пикировка с привередливой леди Кэтрин.
— Кейт, любовь моя, ты нисколько не изменилась! — весело начал он с порога, и каменное лицо женщины сразу же расплылось в улыбке.
— Лгунишка! — едко парировала она, но было заметно, что она довольна. Колючие серые глаза стрельнули в сторону Билли.
— Мой помощник Билли Тейлор, — быстро сообщил Трэвис.
— Ах да. Та самая особа, с которой я говорила по телефону. Грубая, насколько я припоминаю.
— На самом деле, — возразила Билли, со страхом покосившись на Трэвиса, — я не была груба. Но, если что-то показалось вам грубым, позвольте мне извиниться.
Возникла напряженная пауза, грозовой момент, который, Билли была уверена, спровоцировала она сама. Прощай работа, сказала она себе, мечтая, чтобы земля разверзлась сейчас у нее под ногами и поглотила ее. Но леди Кэтрин удивленно и недоверчиво кивнула, протянула Трэвису руку и повела его вверх по ступенькам в дом. Билли шла следом.
— Она будет работать, — вынесла она милостивое решение. — Я терпеть не могу безответных дам, которые и на гуся не могут шикнуть. — И она шутливо ткнула своего спутника под ребро. — С вами, надеюсь, она считается?
— У Билли есть особенности, — сухо согласился Трэвис и повернулся к девушке.
В его взгляде она прочла предубеждение и молчаливый упрек. Но у него не было причин для беспокойства. По крайней мере, всю остальную часть дня Билли проявляла завидную выдержку, полностью погрузившись в работу. Вскоре все комнаты были сфотографированы, снимки обсуждены и отобраны. Уверенными движениями Билли набросала эскизы деталей лепнины и украшений. И все это время она была счастлива от мысли, что Трэвис рядом.