В какой-то момент брюнет перешел к животу, посыпая его нежными поцелуями, спустился вниз и аккуратно снял трусики. Потом резко его голова оказалась возле моего уха и он прошептал:
— Когда будешь на пике, я остановлюсь и продолжу только если ты попросишь.
Он снова спустился вниз и развел мои ноги.
Его язык начал нежно кружить около клитора и это сводило меня с ума.
Он лизал меня там, покусывал, сосал, а я сжимала простыни в кулаках, чувствуя как внизу живота становится все жарче.
Я ненавидела Дамира за его наглый умелый горячий язык. Я ненавидела его большие ладони, которые поглаживали мои бедра усиливая наслаждение.
Я ненавидела его за то, что он остановился когда я была так близка.
— Попроси меня, — сказал он.
Я учащенно дышала.
Оказывается, у меня были закрыты глаза.
Открыв их, я взглянула на парня.
Снова его вид между моими ногами вызвал волну жара, которая прошлась по всему телу. Я смущалась и горела от желания.
Глава 26
Я хотела, чтобы он продолжил, но не могла этого сказать.
Слишком стыдно…
Я закрыла лицо ладонями и попыталась свести ноги. Дамир не позволил сделать это. Крепкие руки легли мне под коленки, надежно зафиксировав ноги.
Я почувствовала как парень начал покрывать внутреннюю сторону бедра лёгкими поцелуями.
Мне очень хотелось достигнуть оргазма. Все тело было напряжено.
— Попроси, Эвелин.
Дамир продолжал целовать бедра, приближаясь туда, где было жарче всего, но так и не доходил до конца, медленно отдалялся, а потом снова приближался. Чувствуя приближение его губ к сосредоточению моего желания, я неосознанно выгибалась ему навстречу. Но брюнет не касался меня там. Низ живота ныл от неудовлетворения.
— Пожалуйста, — простонала я, не сдержавшись.
Я бы сказала, что проскулила это слово. Парень меня слишком долго дразнил и я не выдержала.
Мне было ужасно стыдно за себя, но в тот момент я очень сильно хотела получить удовольствие.
Я думала, что Дамир будет еще меня мучить и принудительно заставит умолять его. Я была уверена, что у него это получится. Но он после моего «пожалуйста», тут же начал ласкать языком клитор. Затем он накрыл его ртом и начал посасывать. Не прошло и минуты, как я кончила. Я выгнулась и протяжно застонала. Мои ноги вздрагивали. Брюнет продолжал меня ласкать, пока я не перестала дрожать и тело расслабилось.
Я почувствовала тяжесть мужского тела и открыла глаза. Я и не заметила, что открыла лицо и сжимала простыни в кулаках.
Дамир усмехнулся, всматриваясь в мои глаза, и медленно с чувством провёл по своей верхней губе языком.
Я рывком обняла парня за шею и впилась в его губы, врываясь языком в его рот. Я просто следовала своим желаниям, не задумываясь о последствиях.
Он ответил мне с такой же страстью. Мы очень долго целовались и прерывались только, чтобы глотнуть немного воздуха. Губы болели, но я продолжала с ним целоваться.
Я сходила с ума в его объятиях. Дамир начал раздеваться, при этом пытаясь не разрывать поцелуй. Я даже ему помогала снимать одежду. Мне хотелось прикасаться к его телу. Такому мощному, мужскому, сексуальному…
Когда он оказался совсем голым, лежащим на мне, я начала гладить его по спине, потом по груди, когда он приподнялся, и по всему, к чему могла дотянуться. Такая близость мне была незнакома, но так приятна и желанна, что не хотелось останавливаться, хотелось продлить этот момент.
Дамир не предпринимал попытки заняться сексом. При этом мы лежали совсем голые и он прижимался свои голым горячим телом к моему. Я чувствовала его возбуждение между ногами.
Боже, я чувствовала его член между своими ногами!
Когда он начал тереться об меня, как будто мы занимались сексом, я застонала от приятных ощущений. Никогда не думала, что это может быть настолько приятно и возбуждающе. Он продолжал так двигаться очень долго, целуя меня. От трения его члена между ногами снова начало гореть. В какой-то момент я простонала в его губы, кончив во второй раз. Не думала, что могу сделать это еще раз. Дамир почти сразу же после меня тоже застонал и я почувствовала что-то липкое около живота между нами. Он на какое-то время расслабился, лёжа на мне, и я поняла, что до этого он удерживал себя на локтях, чтобы не придавить меня. Вскоре он снова приподнялся, удерживая свой вес, но прижимаясь ко мне, и я смогла нормально дышать. Мы очень долго лежали на кровати и гладили друг друга, лениво целуясь.
Затем Дамир поднял меня на руки и понёс в ванную комнату. Перед этим он предложил мне помыться, и я согласилась.
Когда он намыливал мочалку, я смущенно рассматривала его сперму на своем животе. У него тоже она была на прессе. Ниже его пупка я старалась не смотреть. Дамир приблизился и провёл задумчиво по моему животу пальцем, запачкав его в сперму. Когда он попытался коснуться этим пальцем моих губ, я отшатнулась, прижавшись к холодной кабинке в душевой. Не передать словами что я тогда чувствовала. Смущение и неловкость сжигали меня заживо. Я была удивлена его действиями. На мою реакцию губы брюнета немного скривились на мгновение. Он спокойно начал мыть меня, а я поздновато начала закрываться руками, что вызвало недовольство парня.
— Я все видел.
— Я все равно смущаюсь.
Дамиру было наплевать на мои трепыхания. Он помыл меня везде, где только можно было. Он поднимал мне руку, мыл подмышку, потом переходил ко второй. Я несколько раз била его по рукам, когда он мыл мою грудь и остальные слишком личные места. Больше всего он проводил по моей коже не мочалкой, а руками. Он не спешил, целуя меня то в шею, то в плечо, то в губы. Когда он решил, что я достаточно чистая, протянул мне мочалку. Я хмуро и неуверенно начала мыть его грудь. Его ладони гладили мою спину, а затем спустились к попе и больно сжали. Это было так возбуждающе. Боже, я сходила с ума из-за его прикосновений, хоть и пыталась не подавать виду.
После той первой ласки Дамира и проведённого дня в его квартире, я, вернувшись домой, все время волновалась как выглядела перед ним голой. Погода была прохладной и я чаще всего носила штаны, так что причин брить ноги у меня не было. Бриться в интимных местах тоже не было так сильно нужно. Я, конечно, не запускала там все, но и не брилась полностью. Но после действий Дамира, я сидела дома в душе с бритвой в руках и решала что делать дальше. Я долго думала о том, что мне должно быть все равно на мнение идиотины. Я ведь ненавижу его и не хочу ему нравится. Я все время убеждала себя, что мне все равно что думает обо мне Дамир. Мне хотелось биться головой об стену, чтобы вбить то, что мне не следует хоть как-то волноваться о своей внешности. Тем более перед идиотиной.
Я в тот день все же побрила ноги и подмышки, а на остальное наплевала. Я ничего не должна была Дамиру. Пусть он оставит меня в покое.
С такими мыслями я прожила до этого дня. Он снова ласкал меня и ничего не говорил про волосы. Мне было ужасно неловко, но я терпела и убеждала себя, что мне должно быть все равно. Но представив как мне бы пришлось подобное делать, но парню, мне поплохело. Я считала, что люди должны быть равными. Если он бреет там, то и я должна.
Стоп! Я ведь не собираюсь подобное делать! Меня тошнит от одной мысли. И вообще — никто не заставлял его меня так ласкать. Он сам это делает. Я не должна чувствовать долг сделать то же самое.
Я глубоко вздохнула и обошла парня, чтобы намылить ему спину. Он убрал руки, позволив мне это. Мельком взглянув вниз, я снова уставилась на его спину. Задница у него красивая. Чёрт!
Я немного двинулась в бок, продолжая тереть ему спину, и заглянула очень быстро, чтобы посмотреть на его достоинство. Чувствовала себя вором. Тут же дернувшись, как будто и не смотрела, я взглянула на свою руку с мочалкой, которая мыла его спину. Мда, волос там у него не было. Было интересно, он бреется или просто повезло с генетикой. Хотелось ударить себя по лбу.
Зачем мне вообще это знать? Дурочка…
— Ты сейчас во мне дыру протрешь, — услышала я и прогнала ненужные мысли.