Последнее особо приятно видеть. На моих глазах Несокрушимый Стальной Мечник вскрывает крейсер Йози гигантским мечом и направляет внутрь потоки Эссенции-плазмы. Я улыбаюсь, представив себе, как сейчас в панике мечется и горит экипаж, и как каждый из них пытается погасить огонь, но не успевает – потому что это пламя легко разрушает плоть демонов и она спадает с костей, не давая сбить с себя жаркие языки.
– Отход! – гремит в наушниках голос Палача. – Отход на палубы!
Все знают, что значит этот приказ. Не надо и смотреть на часы, чтобы вспомнить следующую границу.
Восемьдесят минут – двигатели Автохтонии разогреваются для прыжка.
Выйти из боя не так-то просто: орудия прекратят стрельбу лишь за секунду до перемещения, враг же не перестанет палить до самого конца. Но не зря же нас в Гнездах гоняют на тренировках до потери сознания; все эскадрильи устремляются обратно к пусковым шахтам.
Хорошо крейсерам: в их корпуса вплетены маяки, по которым системы Автохтонии телепортируют их в ангары. Но для истребителей они слишком тяжелы.
Я лавирую между тысячами сгустков энергии, кислотных струй и тяжелых снарядов. Раскрытый зев шлюза становится все ближе, и я выжимаю из двигателей все возможное, зная, что ждать никто не станет.
Причина тому – проще некуда.
Девяносто минут – появится Солнце-Тиран, и все станет очень, очень плохо.
За шестьдесят восемь лет я всего лишь раз участвовал в бою с Дневной Звездой. Мне очень не хочется увидеть ее вновь и потом смотреть на тела товарищей, чья плоть спеклась в одно целое с расплавленными истребителями. Мне не хочется вспоминать, как смешиваются запахи вскипевшего металла и растопленных страшным жаром тел.
Это если я вообще переживу такой бой.
Истребитель ударяется о взлетную полосу, высекая из нее сотни искр, проезжает пару ярдов и останавливается. Мгновением спустя мир вздрагивает: Автохтония ушла в прыжок, оставив демонов во многих световых годах позади.
На циферблате горят две восьмерки.
– Сколько мы потеряли? – спрашиваю я. Палач всегда следит за боем в целом и отзывается всего через секунду:
– Двадцать шесть, Феникс-семь.
Я устало киваю, и, когда фонарь кабины открывается, пару минут сижу без движения, перебирая в уме все, что было.
Битва по девятой схеме.
Восемьдесят восемь минут боя.
Всего двадцать шесть потерь.
Хороший был день.
Осколки. Увидимся на Рубеже
Рубеж Небес . 1. Граница известной Галактики, за которой находятся межгалактическое пространство и Демонические Рубежи. 2. Выражение, возникшее во времена Солнечных Династий, буквальное значение – нечто непознанное, недоступное обыденному рассудку.
Этимологический словарь Центральной Империи
Черная бездна за окном – и мириады звезд, серебряный узор на бархате Вселенной. Фраза донельзя банальная, достойная какого-нибудь сочинителя, а не Сумеречного солара… но что поделать, банальность не лишает образы правдивости. Да и мне всегда была свойственна поэтичность мышления; не самое дурное качество для ученого.
Когда-то давно, глядя на звезды, я не раз думал о том, что так и должен выглядеть Рубеж Небес – нечто видимое, но недоступное. Потом я обрел Возвышение, дотянулся до далеких систем, и Рубеж в моем сознании отодвинулся дальше. Затем – еще дальше. Что в мире осталось недоступно разуму Сумеречного?
Я покачал в руке бокал, с грустью подумав, что этого вина уже не осталось. Нигде в Ведомых Мирах не росло такой прекрасного винограда, как на Шантале; нигде более не умели делать такое легкое, тонкое и оставляющее потрясающее послевкусие вино.
И никогда уже не сумеют. Всего восемь бутылок осталось в Галактике; шантальского винограда больше нет, как и самого Шантала. На его месте – лишь облако астероидов и след искаженного пространства.
Жаль. Прекрасное было вино; я не зря приспособил планету исключительно для его производства и позаботился о том, чтобы ей всегда управляли Древесные дракорожденные.
Я с сожалением покачал головой и поднял бокал перед собой, глядя сквозь рубиновую жидкость на далекие звезды и солнце столичной системы. На мгновение мне показалось, что в стекле покоится жидкий огонь.
Учитывая, что случилось с родным миром этого вина… все верно.