Она вышла к фойе, к стойке администратора, чтобы перекинуться парой слов с ней. За разговором Лия не заметила вошедшего курьера, приблизившегося к стойке.
– Добрый день. Это для, – он назвал фамилию Лии, и та чуть не подпрыгнула от неожиданности, оборачиваясь. Курьер поставил на стойку очаровательно сделанную корзинку с цветами. Было видно, что это работа талантливого флориста, – Распишитесь.
Когда он ушел, администратор, таинственно улыбнувшись, подвинула цветы к Лии:
– Бог мой, ты просто счастливица. Какой роскошный букет!
Лия неожиданно поняла, что гадает – не Дорнот ли так напоминает о себе, и от этой мысли начала глупо улыбаться. Но в записке, прикрепленной к букету, было совсем не то имя. “Я знаю, что ты вряд ли простишь меня. Но надеюсь, что всё же позволишь попытаться”. Это был Эрик. Лия подержала в руках записку, борясь с разнообразными эмоциями.
– Эти цветы будут красивей смотреться у тебя, – через силу улыбнулась она, убирая записку в карман костюма. Администратор сразу принялась искать подходящее место для букета, а Лия пошла обратно в кабинет, раздумывая над тем, что ей делать совсем этим. Неприятное ощущение, как старая рана, которую разбередили, не отпускало – ей хотелось, чтобы о ней больше не вспоминали, в то же время хотелось посмотреть в глаза и понять – насколько написанное было правдой. Лия ощущала себя раздраженной до предела и с облегчением дождалась конца рабочего дня, желая оставить все размышления на работе и напрочь забыть.
Но когда она вышла из клиники, все её благие намерения разлетелись в прах. Почти перед дверями, у припаркованной машины стоял Эрик. Кажется, от удивления она чуть не уронила сумку. Ну, конечно же. Как можно было сомневаться в том, что он просто возьмет и приедет вслед за своей запиской, не считая, что кто-то может отказаться от его предложения? Он изменился. Причем настолько, что Лия могла бы поклясться, что это другой человек, похожий на него только внешне. И дело было не в том, что он смотрел на неё светло-голубыми глазами, что держался уверенно и в какой-то мере даже развязано. От него больше не шло прежнее ощущение тепла, а было что-то другое, заставляющее ощущать дискомфорт и желание выставить барьер, закрывая себя им. Во взгляде появился неприятный цинизм, в усмешке, которая сейчас должна была значить улыбку – ленивое пренебрежение, будто вокруг него были только существа низшего порядка. И Лия ощутила вдруг, что её рост не так высок, что волосы не поддаются укладкам и лежат буйной гривой. Что её брюки и майка слишком просты. Что она тоже – что-то, стоящее ниже Маргулиса.
Злясь и не ожидая ничего хорошего, она двинулась дальше. Ничто не должно показывать её эмоций, надо вести себя так же, как когда-то вел себя Дорнот. Мысль о нём заставила ощутить тепло в груди и улыбнуться. Эрик, расценивший это, как адресованное ему, двинулся навстречу. Где-то в паре шагов друг друга они остановились. Странно, теперь Лия не знала – как к нему обратиться и что сказать, и он, судя по всему, тоже.
– Спасибо за цветы, – наконец произнесла она.
– Я рад, что они тебе понравились, – он осматривал её так, что Лии показалось, будто он решает – стоила ли она такого букета. Наконец он предложил, – Нам надо поговорить. Если конечно ты не против.
Им надо было поговорить. Но вот, правда, о чем? Они шли по улице, и очевидно всё ясней ощущали эту пустоту на месте прежнего отношения. В неловком молчании дошли до небольшого кафе, прятавшегося в тени больших деревьев, росших у здания.
– Мне стоило быть честным, я повел себя отвратительно.
Лия сидела на краю стула, ощущая себя не на месте, и внимательно смотрела на Эрика.
– Я не прошу понять меня. Просто я потерял голову. Я просто прошу простить меня, если ты сможешь.
Он покачал головой. Лия опустила глаза на поверхность стола. Она не могла объяснить себе, отчего внутри выросла стена, не дающая ей принять его слова как правду.
– Всё нормально, – поняв, что молчит неприлично долго, заверила его она. Это было правдой – всё прошло и больше не пробуждало никаких эмоций.
– И всё же. Мне нет прощения, – он коснулся её запястья. Лия чуть было не отдернула руку от неожиданности. Это прикосновений не было нежным или неприятным. Оно было пустым, официальным. Заметив её реакцию, Эрик убрал пальцы и снова улыбнулся ей:
– Как ты жила всё это время?
Лия пожала плечами.
– Как и до этого.
– Знаешь, – на его лице появилось выражение задумчивой горести, – я приезжал. К твоему дому. Стоял. Наверно надеялся, что наберусь храбрости постучаться и поговорить с тобой. Но, – он выдержал паузу, в которой Лии почудилось, что он говорил это, чтобы посмотреть на её реакцию и выяснить что-то для себя, – тебя не было дома. Словно ты уехала.
Нехорошее ощущение внезапно предупреждающе свернулось тугим клубком в животе, и Лия осторожно поинтересовалась:
– Что ты имеешь в виду?
Он вздохнул.
– Я думал, что ты уехала. И в госпитале сказали так же. Ты уезжала в другой город?
Казалось, что его вопрос лишен тайного смысла, но не расслабляющийся узел предупреждал о том, что это не так.
– Да, я уезжала.
Это все, что она могла сказать, не говоря правды и не пытаясь солгать.
– Прости. Я знаю, что все эти месяцы тебя преследовал сумасшедший, – Эрик закрыл глаза, словно боролся с эмоциями, – Если бы я только был внимателен сначала… Теперь-то я знаю всё о том, что он следил за каждым твоим шагом. Заставлял испытывать страх. Причинил тебе вред.
Лия снова уставилась на стол. Она понимала, что на деле Эрик так же, как и она не испытывает ничего, но зачем-то продолжает этот фарс. Считает, что она по-прежнему влюблена в него?
– Он не причинял мне вреда.
– Ему придется ответить за это, нельзя оставлять это просто так. Ведь это касается тебя – Эрик сочувственно смотрел в её лицо
– Как продвигаются твои очередные романы? – неожиданно брякнула Лия, не ожидая от самой себя такого. Эрик принял непроницаемый вид и чуть прищурился.
– Это только домыслы газетчиков.
– Ради Бога, оставь. Давай говорить прямо, – с каждым новым словом Лия становилась спокойней и злей, – Ты получил всё. Ты теперь – без пяти минут властелин полусвета. И в твои планы не входит моя персона, что бы ты тут не говорил. Ты просто решил посмотреть на меня живьем – что же представляло из себя то, на что ты когда-то тратил свое время.
Она выпрямилась, повертела головой.
– Посмотрел? Отлично. Мы знаем, что я твоего внимания не стою, то, что ты воображал, когда не видел меня, было получше того, что я есть в жизни. Я из другого класса – когда-то я тебе об этом говорила.
Удивительно, но Эрик расслабился, словно её слова заставили его успокоиться и вздохнуть свободно.
– Ты всегда была очень умной, и это мне в тебе нравится. Ты прекрасно понимаешь всё сама, – он поправил известным Лии движением галстук и улыбнулся. Спокойной, деловой и циничной улыбкой, – то, что было, ушло в никуда. Как не печально, но наши дороги разошлись. Я должен идти дальше, создавая дальнейшее будущее. Как ты можешь стать частью этого?
Эрик оглядел Лию и, не скрывая пренебрежения, продолжил:
– Ты сможешь представлять моё лицо на встречах? Сможешь постоянно улыбаться тысячам камер? Жить и знать, что каждый твой шаг – на виду у всех?
– Иными словами, ты слишком невзрачная и простая, чтобы играть роль моей куклы, – Лия безмятежно улыбнулась ему и поднялась. Он неожиданно ухватил её за руку, останавливая.
– Считай как угодно. Пока я был тем, с кем никто не считался, ты думала иначе.
Она приподняла брови, смотря на его пальцы, ощутимо державшие её запястье, как клешни, и на шаг подошла ближе.