Грани «русской» революции. Как и кто создавал советскую власть. Тайное и явное

«Штейнберг (410) будет хлопотать субсидию для нашего общества, обязательно прошу контролировать его деятельность, ибо совершенно отсутствует общественный такт». Ганецкий был немецким агентом и доверенным лицом Парвуса.

– Телеграммы, поступившие от французской разведки, содержащие переписку между Козловским, ФюрстенбергомГанецким, Лениным, Коллонтай и Суменсон. Относительно Суменсон было выяснено, что она сняла только в одном банке сумму в 800 000 рублей, а на её текущем счету оставалось 180 000 рублей. Эти деньги переводил из Стокгольма, через Ниа Банк, Ганецкий. После ареста она призналась, что «имела приказание от Ганецкого выдавать Козловскому, состоящему в то время членом ЦК партии большевиков, какие бы суммы он не потребовал, и притом без всякой расписки. Из предъявленных ею чековых книжек явствовало, что некоторые из таких единовременных выдач без расписки доходили до ста тысяч рублей».

– Тесные связи Ленина с заводом «Сименс», членом правления которого состоял казначей партии большевиков – Красин [29]. Отделение концерна «Сименс» на юге России было закрыто по подозрению в шпионаже ещё до Февраля.

– В секретном справочнике английской разведки 1916 года было сказано: «Бывший австрийский консул во Флоренции Пельке фон Норденшталем после объявления войны Италией переехал в Швейцарию. Там он специально вербовал политических деятелей для работы в пользу Центральных держав. Одним из привлеченных им для такого рода деятельности был Чернов». Чернов (103) – один из соглашателей в Советах, имевший тесные связи с большевиками. Лично участвовал в освобождении Троцкого из-под ареста. Также в тесных контактах с большевиками замечен Либер (47). Другие участники контактов с немцами, получавшие от них деньги – в том числе и для Чернова: эсеры Натансон (358), Камков-Кац (325), Зайонц-Хаимов [30].

Таким образом, связи большевиков и некоторых активных «революционных демократов» были достоверно установлены. Выяснение деталей этих связей требовало масштабных следственных действий, которые не состоялись, поскольку были свернуты по инициативе Керенского, уволившего министра юстиции Переверзева (101), за «несвоевременную» публикацию материалов. Между тем, именно эта публикация переломила настроения в Петрограде во время событий 3–4 июня 1917 года.

Если прямых доказательств, что большевики были немецкими «шпионами», к нашему времени не сохранилось (как некоторые думают), то это не означает, что их не было. Кроме того, в условиях войны никто и не должен был в судебном порядке предъявлять доказательства и иметь при этом прямые улики. Достаточно было косвенных улик, которые попали в руки контрразведки и были опубликованы в июне 1917 года. По убеждению контрразведчиков, да и в целом разумных людей, добытых улик было достаточно, чтобы как минимум держать всех большевистских лидеров под замком до конца войны. А лучше бы их было расстрелять по приговору военно-полевого суда. Что этого не было сделано – историческая случайность. Возможно, обусловленная таким малозначительным обстоятельством, что Ульянов-Ленин в гимназические годы был воспитанником Федора Керенского, сын которого мог не разделять радикализма большевиков, но и не противился ему, стараясь лавировать между противостоящими силами, среди которых он больше боялся сил реставрации, а большевиков недооценивал.

В своих воспоминаниях «Россия на историческом повороте» А. Ф. Керенский писал: «Для того чтобы помешать Австрии подписать сепаратный мирный договор, немцам нужен был переворот в Петрограде. Для Ленина немедленный мир с Германией сразу после захвата власти был единственным средством установления диктатуры. И немцы, и Ленин конечно же знали, что 28 октября министр иностранных дел Терещенко (283), представитель Ставки Верховного главнокомандования генерал Головин, представитель социал-демократов Скобелев (100), а также английский посол должны были отбыть в Париж, чтобы принять участие в конференции стран Антанты, назначенной на 3 ноября, которая, без сомнения, могла оказать воздействие на весь ход войны». «Я твердо уверен, что восстание 24–25 октября не случайно совпало по времени с серьезным кризисом в австро-германских отношениях, как не случайно “совпало” контрнаступление Людендорфа с предпринятой Лениным попыткой восстания в июле. К 15 ноября предполагалось заключить сепаратный мир России с Турцией и Болгарией. Вдруг совершенно неожиданно где-то 20 октября мы получили секретное послание от министра иностранных дел Австро-Венгрии графа Чернина. В письме, которое пришло к нам через Швецию, говорилось, что АвстроВенгрия втайне от Германии готова подписать с нами мир».

29

Красин Леонид Борисович (1870–1926) – сын следственного пристава. В 1887–1891 гг. учился в Санкт-Петербургском технологическом институте, участвовал в деятельности оппозиционных студенческих кружков. В 1890 г. ненадолго высылался из Санкт-Петербурга, в 1891 г. за участие в студенческой демонстрации исключён из института и вновь выслан из столицы. В 1892 г. арестован, 10 месяцев находился в одиночной камере Таганской тюрьмы в Москве. Был рабочим, десятником на железной дороге. В 1895 г. арестован, приговорён к ссылке в Иркутск на 3 года. В 1897 г. был принят на третий курс химического факультета Харьковского технологического института, который закончил в 1900 г. Одновременно работал инженером-топографом в Восточной Сибири. В Баку руководил постройкой электростанции «Электросила», работал в фирмах Сименса и Шуккерта. Участвовал в организации стачки в 1903 г. Занимался работой нелегальной типографии. В 1903–1907 гг. член ЦК РСДРП. Находился в постоянном конфликте с Лениным. В 1905 г., по версии, причастен к организации убийства Саввы Морозова в Каннах. Организовывал боевые дружины, занимался экспроприациями (ограблениями). В 1908 г. после краткого ареста эмигрировал в Италию. Поступил на работу в немецкую фирму «Сименс и Шуккерт» в Берлине, в 1911 г. был назначен заместителем директора берлинского филиала, в 1912 г. – директором московского филиала фирмы (получил разрешение вернуться в Россию), а в 1913 г. – генеральным представителем в России. Отрицательно отнесся к большевистскому перевороту, но принял предложение Ленина и Троцкого войти в состав делегации на переговорах с немцами в Брест-Литовске. В 1918–1920 гг. – нарком торговли и промышленности, в 1919–1920 гг. – также нарком путей сообщения. В 1920–1923 гг. полпред и торгпред в Великобритании. В 1922 г. участвовал в Генуэзской и Гаагской конференциях. В 1923 г. стал первым Наркомом внешней торговли СССР. С 1924 г. – полпред во Франции. С 1925 г. – вновь полпред в Великобритании. В 1924 г. избран членом ЦК ВКП(б). В 1925 г. отошел от дел по состоянию здоровья, умер от сердечной недостаточности.

30

Хаимов Марк Мендель по кличке «Зайонц» фигурировал в ряде полицейских донесений и других официальных документах как потенциальный организатор терактов. Но установить точно, что это было за лицо, не удалось – что неудивительно (как отмечает историк Сергей Мельгунов) при обилии псевдонимов и чужих паспортов, ходивших среди революционеров.