— Нанороботы, говоришь… — задумался Харальд. — Это уже интереснее… А где это озеро?
— А хрен его знает, честно говоря. Мне не до топографии было, сам понимаешь. Где-то на севере. Я не уверен, что оно ещё существует.
Я спешно нацепил очки. По лестнице поднимались Марина и Ирэт — двадцатилетняя эльфиня, приехавшая с Харальдом. Вот талант, блин. И с ушастыми договорился. Ирэт выглядела как недокормленная кубанская казачка, они тоже так завязывали платки. Вроде волосы прикрыты, и в то же время всё видно.
— Харальд, она говорит, что идёт какая-то большая беда. Я не могу точно перевести. У нас нет таких определений в языке. И Фрези нехорошо, знобит всю.
— Насколько ты её доверяешь? — я переглянулся с Харальдом.
— Я доверяю её чутью. А Фрези трогала чёрный дождик ладонью. Может, и у неё что-то проявляется. Моё мнение — объявить повышенную готовность и усилить наблюдение.
— Хорошо. Значит, так и сделаем. Но ты подумай всё же — завтра сможешь выехать?
— Смогу. Если ничего не произойдёт. Пойду двумя машинами плюс два твоих БТРа. Скольких людей дашь?
— Восьмерых. Даже Лею отправлю с тобой — она отлично знает округу и в случае чего выведет вас из гиблого места. Ходу туда и обратно шесть дней, если не торопиться и смотреть по сторонам внимательно. Первый срок неделя, второй десять дней, третий двенадцать. Помни это и не задерживайся.
Харальд кивнул, увесисто хлопнул меня по плечу и пошёл вниз.
Глава 6. На распутье
Глава VI. На распутье.
Восьмой день после перехода. Где-то на Грани. Форт Солнечный. Харальд.
За ночь ничего не случилось. В форте мы добрались до нормального мытья, здесь была хорошая баня. Мужская часть нашего отряда быстро освободила её, а девчонки затащили с собой Ирэт и её двоюродную сестру Инвё, чтобы познакомить эльфье общество с русской баней. Визгов и воплей оттуда неслось как на рок-концерте, но остроухим девицам понравилось, судя по их довольным физиономиям.
И наконец-то мы с Фрези уединились как следует. Толстые каменные стены, увешанные плотными коврами, этому отлично способствовали. Так что с утра я появился на улице в прекрасном настроении в обнимку с подругой, и мы отправились проведать Сандру, для которой Настя вытребовала отдельный домик. Несмотря на все усилия Анастасии, выглядела итальянка очень и очень неважно. Роскошная пепельная грива потускнела и лежала на белой подушке безжизненными витками. Сандра замкнулась и нас приветствовала только слабым движением век.
— Что дальше?
Настя вздохнула и так, чтобы не слышала Сандра, сказала:
— Я сделала что могла. Кто сможет, пусть сделает лучше. Теперь всё зависит от неё. Если найдёт в себе желание жить, то к вашему возвращению будет на ногах. А если нет… Через три дня она тихо умрёт.
— Так сделай чтоб захотела! — зашипел я.
— Успокойся, — Фрези взяла меня за руку. — Она права и с этим ничего не поделаешь. Пойдём. Нам надо собираться.
Я чуть не зарычал, но кивнул и согласно пошёл к выходу. Настя вновь села рядом с Сандрой, взяла её ладонь и принялась что-то шептать, поглаживая истончившиеся бледные пальцы.
На улице Лейла уже гоняла взад-вперёд выведенный из ремонтного ангара бронетранспортёр. Она наполовину высунулась из кабины, помахала нам и снова скрылась в угловатой морде. Жизнь лагеря протекала обычным порядком, то есть на нас никто не обращал внимания. Я шёл молча. Фрези пару раз заглянула мне в глаза и сочла за лучшее не пытаться меня разговорить. Я успокаивающе улыбнулся ей, чтоб не думала лишнего.
Наши не торопясь собирались. Да и чего там собираться было… Вещей раз, два и обчёлся, разве что продуктов загрузить. Несса Фэливрин решила остаться в лагере, чтобы помогать Насте, так что места ещё освободилось. Чернов пару раз заглянул на нашу площадку, отдал мне карты расположения клякс и два каких-то приспособления к радиостанциям. Их полагалось просто цеплять между разъёмом питания и самой рацией. В итоге к полудню и мы, и техника были готовы к выходу.
Блэк что-то сказал Лейле, возившейся со своим транспортёром, потом подошёл к нам.
— Аккуратнее там… На всякий случай, чтобы знали… Если вдруг чего, направляйтесь строго на 220 градусов. Где-то там единственный проход, который контролируется нашими. Лея в курсе, но мало ли. Всё, валите!
Он махнул руками. Я чувствовал, что Блэк очень волнуется.
— За Сандрой присмотри! — крикнул я, сидя на башне уже ползущего к воротам танка. Дежурные распахнули толстые створки, наша короткая колонна выехала на утоптанную колёсами и гусеницами грунтовку. Первый боевой выезд начался. Вскоре форт скрылся за грядой холмов. Танк шёл ровно, Ирэт и Фрези уселись рядом, держась за всякие предметы обвески, и пробовали учить друг друга языкам. Получалось забавно. Ирэт через раз запиналась на слишком жёстких для неё звуках русского, а Фрези с трудом выговаривала удлинённые певучие гласные. Я смотрел по сторонам. В кузове БТРа Лейлы ехали Гелахир со своей роднёй, второй транспортёр вёл необщительный дядька в возрасте, отзывавшийся на Михалыча. На вид ему было неопределённо за пятьдесят. Под бородой с проседью у него скрывался старый рваный шрам, и вообще видно было, что он где-то воевал по-настоящему.
После того, как мы отмахали восемьдесят километров на северо-восток, я заметил в бинокль те самые гольцы, светлые каменные зубы и глыбы на вершинах гряды, тянувшейся поперёк курса. Мы почти точно выдержали направление.
— Стоп моторы! Привал, — сказал я в дужку микрофона своим и помахал Лейле и Михалычу.
Здесь было относительно ровное место, удобное для стоянки на пару часов. Косогоры сходились каким-то странным углом, образуя полку площадью в два школьных спортзала. Западнее вниз по склону уходил лесной лоскут. Надо бы проведать, скорее всего там есть родник…
И тут ожил перстень, подарок Элен Уордер. Он стал тёплым, как тот медальон, открывший первую пирамиду. Потом несильно, но ощутимо запульсировал, толкаясь в палец. Я медленно повёл рукой, перстень ослабил пульсацию. Ага, значит, как пеленгатор работает.
— Фрези, идём-ка мной… Кажется, здесь есть что-то интересное.
Я помог ей спуститься с танка, обошёл стоянку, убедился, что тут и без меня все знают что делать, позвал ещё одну эльфиню, тоже родственницу Ирэт и Инвё. Её имя я никак не мог правильно запомнить, то ли Эвис, то ли что-то около. Она более-менее уже понимала русский, а в её устах эльфийская речь звучала доступно для меня.
Эвис не расставалась со своим луком, а владела она им лучше всех из ушастого коллектива. Мы постояли на краю поляны — каждый что-то ощущал — и одновременно шагнули под зелёный навес грабового леса. Здесь не было обычных для леса запахов влажной зелени, перегноя и грибов. Пахло чем-то странным, смутно знакомым. Я силился вспомнить этот запах, вдруг Эвис коснулась моей руки и сжала запястье. Одними глазами я спросил у неё:
Что? — и сразу замер.
Эвис, настороженно прислушавшись, указала куда-то вперёд. Потом показала два пальца, изобразила ладонью и пальцами какую-то закорючку вроде крышки или купола, и помотала головой.
Мы переглянулись. Я снял автомат с предохранителя, показал Эвис на дерево. Она кивнула, я подставил руки, и эльфа с нечеловеческой ловкостью ухватилась за весьма хрупкую нижнюю ветвь. Белкой взвилась до середины ствола и оттуда, помотав головой, показала, что ничего страшного, можно идти. Шагов через пятьдесят мы увидели лесной овраг, заросший редким орешником, и в его склоне — убранный каменными блоками вход в подземелье. То ли схорон, то ли капище, то ли ещё что. Похоже, когда-то его закрывал густой кустарник, но теперь вокруг топорщились куцые, объеденные травоядными обитателями леса, стебельки.
— Ну что, посмотрим? — я посмотрел на Фрези и Эвис. Перстень настойчиво стучал в фалангу, а едва я отклонял руку от направления на вход, замолкал.
— А посветить у нас есть чем? — скептически хмыкнула подруга. — Найдём… — я запустил руку в карман куртки. Потом в другой. Нашёл зажигалку. — Это пойдет, далеко, думаю, ползти не придётся…