– Ты большой волшебник, – с уважением сказал князь.
Лавр понял мысль вождя вятичей, и не стал спорить. Только улыбнулся. По представлениям этих людей, нож – честный защитник, не подвластный злому чародейству врага в силу того, что, когда он был расплавленным металлом, и затем, пока корчился под ударами молота, он впитал в себя доброе волшебство своего мастера.
Нынешний Вятко, выходец из семьи гончара, проявил себя хорошим военным вождём во время стычек с хазарами задолго до появления здесь Лавра. Затем он возглавлял пограничную стражу, так называемых «соловьёв», передававших информацию о появлении врага свистом. Главным князем его избрало вече пять лет назад после смерти предыдущего князя. Останься он гончаром, не посмел бы задавать кузнецу вопросы о секретах его искусства. А выбранному пожизненно князю можно!
Одет он был в простую рубаху с вышитым рисунком, в порты из холстины, и подобие кафтана без воротника. На ногах – изящные лапти, плетённые узорами, из крашеного лыка. Разговор их начался с совместного творения молвы Стрибогу. Проявив уважение богу словом, они уважили его, отведав напитка и вкусив яств. Организмы откликнулись радостно, что значило: бог жертву принял. После этого и стали говорить о делах.
Поиграв секирой, князь вернулся в избу. Они сели на лавки.
– В чём сила волшбы кузнечной? – с любопытством спросил бывший гончар.
– Руда – это железо с ненужными шлаками, – взялся объяснять Лавр, так, чтобы его мог бы понять восьмилетний ребёнок его времени. – Когда горит уголь, он плавит руду, вредные штучки, которые в ней есть, уходят, а часть углерода растворяется в железе. Если углерода в железе окажется много, то это плохо: рассыпается при ковке. Если же углерода мало, железо гнётся. Если правильно провести плавку, то углерода внутри железа останется ровно столько, чтобы получилась сталь.
– Их не видно?
– Кого?
– Углероды и шлаки.
– Нет, люди их не видят.
– Вот. Эти ду́хи, как Лель и Лада: их тоже не видно, а они лад в семью приносят, по воле покровителя нашего Стрибога.
И князь – высший жрец Стрибога, удовлетворённо откинулся к стене.
– Можно и так сказать, – изумиллся Лавр.
– Угощайся, – предложил князь, указывая на стол. Там были кувшины с напитками, пряники, сушёные яблоки и дары восточных стран: изюм и грецкие орехи. Сам же он встал и прошагал к здоровенному сундуку с набойным металлическим узором, откинул тяжёлую крышку, погремел чем-то и достал оттуда ещё ножей, причём в ножнах.
Оказалось, это импортный товар.
– Вот какой красивый, – сказал князь, вытаскивая один из ножей. – Смотри, с узорами.
Лавр взял нож, прошёл к двери, посмотрел изделие на свету.
– Вижу. Кручёный харалуг из Дамаска.
– А ты бы такое смог? – вроде бы равнодушно, но с хитрым лицом спросил князь.
– Конечно, Великий господин. – Лавр пожал плечами. – А зачем? Это же декорация.
– Что?
– Для красы сделано. Угля надо сжечь в два раза больше, и металла прогорит больше. Получим узоры – а зачем? Такие ножи делают для богатых глупцов, которым красота важнее пользы. А по свойствам – наши лучше.
– Ха! – удивился князь. – А такой? – и подал следующий клинок. – Что скажешь?
Лавр опять продефилировал к двери, но теперь он рассматривал поверхность ножа дольше. Поворачивал, чтобы солнце отблескивало, зайчиков пускал. Сказал задумчиво:
– На сильном морозе этот нож, я думаю, развалится.
– Так и есть! – князь в восторге хлопнул себя обеими руками по коленам. – Мне их привезли, я сыновьям подарил. Младший пошёл зимой на охоту, еле живой прибежал: встретил, говорит, шатуна, а нож-то затрещал, да по трещинам и рассыпался. Только и успел шатуна поранить.
Лавр довольно засмеялся:
– Конечно. В этом ножике к железу и углероду подмешался фосфор. Поверхность кажется прочной. Вот, даже царапины затянуло патиной. Но фосфор коварный! В мороз железо с ним ломается.
– Фосфор! – восхитился князь. – Никто мне про него не говорил. А ты знаешь. Да? Знаешь?
– Знаю. Там, где его делали, такой нож хорош. У них зимой тепло! А нашу зиму не выдержит.
– Вот, Великан. Семья, если третий кто вмешается в её дела, развалится. Вот и здесь: фосфор помешал железу и углю сохранять твёрдость. Хорошо, что у нас фосфора нет.
– Как это? Есть. В руде, если она чёрная с коричневыми жилами, много фосфора. Проковывать приходится лишние разы, выгонять фосфор, а то железо получится хрупким.
Князь изнемогал от счастья, что у него завёлся такой знаток. Спросил:
– А сама-то руда, ведь она от Стрибога! Кто же тогда вредное в неё намешал?